Пригород - стр. 4
«Ну ничего», – думал Элиот, он здесь не просто так.
Его тошнило от этих улыбок, от вычурно-радостных лиц. Когда вокруг столько чужого счастья, это не может не раздражать.
– С новосельем! – как-то зашла миссис Милли, одна из приставучих соседок – он ещё не запомнил их всех.
Он кивнул, забирая пирог.
– Местечко у нас тихое, – продолжала она, не отпуская тарелку, – здесь, знаете, почти никогда ничего не происходит. Многие поэтому и уезжают в город. Вот и продают дома.
«Ничего не происходит», – повторил про себя Элиот и содрогнулся.
– Мы раньше нигде не встречались? – спросила она с кокетством.
– Я только приехал, – сказал он, выпроваживая её.
Элиот Ноэль закрыл дверь и лишь потом понял, что не сказал даже спасибо, так и захлопнул дверь перед её лицом, когда же открыл, миссис Милли уже не было. Элиот ступил за порог, вышел на крыльцо, но она уже испарилась, только пирог дышал ароматом слегка подгоревших груш.
Последнее время он жил один. Так было даже спокойней. Ещё недавно он попробовал жить как все – у него даже была жена, пусть и гражданская. Ему часто снилась Аннет. Его неумолкающая Аннет, она говорила и говорила так быстро, что ему порою казалось, будто это не мысли её складывались в слова, а слова складывали мысли. Мысли из пустозвонных слов. Но оттого было даже спокойней. Когда свои раздумья не давали дышать, он звал её, и она говорила, разбивая их густоту, она была задним фоном, белым шумом, вечно трещащим приёмником в стене. Его говорливая Аннет. Сейчас её даже чуть-чуть не хватало.
Этот городишко был по-особому тих. Элиот выходил на прогулки вечерами, когда спадала жара, а воздух пах прохладой, такой приятной и свежей, какой она бывает только в тени. «Вечер – это долгожданная тень бесконечно душного дня», – думал Элиот, прогуливаясь между домов, взглядом проходя по каждому дому. И только один вызывал у него беспокойство – дом с красной вывеской, разрезавшей его пополам. Элиот пошёл мимо него. Через три дома виднелся ещё один, небольшой, светло-серый. Со двора пахло краской. Хозяин красил забор.
– Добрый вечер, – поднял он на Элиота своё испачканное лицо и широко улыбнулся.
Элиота перекосило от этой улыбки.
– Добрый вечер, – кивнул он ему.
Уже неделю он следил за дочерью этого человека. Всё время, пока здесь жил. Она постоянно каталась на велосипеде, то и дело проезжая мимо. Один раз даже улыбнулась и поздоровалась с ним с присущим только девушке кокетством – он тогда забирал газету и смутился, что вышел в трусах.
Из подростка она превратилась в молодую женщину. Фигура приобрела изящные очертания, сформировалась грудь, округлились загорелые бёдра.
«Тебе бы лучше следить за дочерью», – посмотрел Элиот на её отца, но тот ничего не заметил.
У неё была белоснежная улыбка и небесного цвета глаза, в них отражалось небо, синее, хмурое, с отблеском еле заметных лучей.
Она опять проехала мимо, звеня дребезжащим звонком, – ветер поднимал её платье, оголяя трусы и загорелые ноги. Её длинные русые волосы блестели на солнце, как и алые ленты в них.
– Ну как обустроились? – спросил его мистер Финчер, не отвлекаясь от покраски забора. – Я вот решил покрасить до дождей, скоро осень, знаете ли, как польёт, потом и не успеешь, а ещё туман… Вы заметили, какие у нас туманы? Не видно почти ничего. А какая после них влажность – краска ляжет пузырями. Потом переделывай всё.