Причудливые виражи - стр. 23
– Разве что виртуально. Вокруг столько соблазнов, особенно летом, когда девчонки оголяют коленки, наряжаются в прозрачные платьица. Хочется съесть с потрохами то одну, то другую. Бабушка рассказывала, как во время войны пили чай вприглядку: смотрели на куски сахара и представляли его во рту. Говорила, что получалось представить. Есть миллионы способов раскрасить утомительно размеренные будни. Немного фантазии, кратковременная разлука, провокация, наконец. Намыленная верёвка не решает проблем.
– В закромах моей соблазнительницы был избыток нектара. Эгоизм не позволил усомниться в том, что я встретил настоящую любовь. Выслушай, для меня это важно. Юная девочка-практикантка с глазами лани, с нежным румянцем на совершенном личике. Сама невинность. Мне казалось, я первый, кто заметил её нетронутую свежесть. Женщина с двумя детьми, моя жена, никуда не денется, в этом я был уверен.
Было ещё кое-что… катализатор: уязвлённое самолюбие. Целомудренность супруги пострадала ещё до нашей свадьбы. Подробностей не знаю. Меня задевало, что я не был единственным и первым, хотя случилось это задолго до нашего знакомства.
Себе-то я мог простить добрачные отношения, а ей… ей – нет.
Невесте моей, когда сошлись, было двадцать шесть лет, целая жизнь без меня. Глупо было переживать по поводу её прошлого, каким бы оно ни было, но чем дольше мы жили вместе, тем обиднее становилось быть очередным статистом в списке счастливчиков, исследовавших животворящее лоно.
Слушать этот бред не было никакого желания: пусть разбираются сами. Любые вопросы, тем более интимного характера, должны быть решены на берегу. Мы с женой так и сделали: сожгли мосты, обнулили жизнь до свадьбы: вкопали пограничные столбы, вспахали и засеяли новыми всходами демаркационную линию. Итог очевиден – живём, не тужим, друг с другом дружим.
Пассажир тем временем продолжал исповедаться, – первый поцелуй с доверчивой девчонкой, почти подростком. Любопытство, невинная шалость, но вкус губ, свежее дыхание и что-то ещё, отчего закружилась голова, задрожали внутренности, лишило меня разума. Отношения развивались настолько стремительно, что не было желания и времени думать о последствиях.
Стоило лишь сравнить дважды родившую женщину с юной дивой, особенно после того, как она подарила мне свою невинность (я не был экспертом в данной области, доверился заверению любимой), как решение расстаться с супругой вызрело окончательно.
Лицо пассажира исказила гримаса отчаяния, в глазах заблестела влага, – ты не можешь бросить семью после всего, что нас связывает, – гоосила Вика, – у нас дети, квартира, имущество. Мы притёрлись, научились уступать, договариваться. Я готова сделать вид, что ничего не было.
– Что ты понимаешь в любви, – атаковал я, – ты эгоистка. Я – не собственность. У нас со Светой любовь.
– Замечательно! Меня, выходит, ты просто использовал. От нечего делать или для того, чтобы показать, что всё-таки мужчина! Кто мы для тебя… одумайся!
– Не надо давить на больное. Думаешь, мне просто! Когда всё уладится, утрясётся, решим, как поступить с детьми.
– Когда что, утрясётся!
– Нет смысла отговаривать, скандалить. Я всё решил. Когда-нибудь ты меня поймёшь. Любовь – только в ней смысл жизни. Разве я виноват, что встретил её слишком поздно?