Причудливые виражи - стр. 21
Ему бы такого доктора.
Но ничто не вечно: Дмитрий Алексеевич влюбился, женился, обзавелся наследниками и переехал в другой город, поближе к Столице.
Иногда Мариночка сядет на кухоньке, вытащит портрет своего спасителя и всплакнёт.
Вот ведь какие люди бывают: щедрые, бескорыстные, жертвенные.
Вспомнит его добром, разбередит чувственно память о самом лучшем человеке в своей жизни, размякнет, растрогается.
Много с тех пор докторов брались Марину Леонидовну оздоравливать. Некоторым кое-что удавалось, фрагментарно, но так, чтобы всё разом вылечить, такого не встретила, хотя иногда очень усердно прописанные процедуры принимала.
Так она с мужем и живёт. Наверно любит его, потому и не бросила. А обида всплывает, бурлит, шевелится.
Она ведь в молодости Антону Фёдоровичу самое интимное отдала, самое дорогое, чем богата каждая девочка – любовь и целомудренность, а он над её доверчивостью так поглумился.
А ведь всё могло быть иначе.
Встретимся во сне
Уста сплела молчания лоза,
На здравом смысле пыль в четыре слоя.
Я двери уходящему открою,
Ни разу не взглянув ему в глаза;
Ксения Хохлова
Супруга в тот памятный день поведала мне о том, что в скором времени нас станет четверо.
Я снова был счастлив.
Сложно обозначить причину приподнятого состояния. Наверно эйфорию можно отнести к разряду эмоций, рождённых фантазией и надежда, что следующий член семейного экипажа окажется мальчиком, продолжателем рода.
Первый мой ребёнок – девочка, миниатюрное создание, спешно покинувшее материнское лоно за два месяца до отведённого природой срока.
Не любить такую прелесть невозможно. И всё же…
Мужчины лукавят, когда говорят жёнам, что мечтали о дочке.
Сын – вот предел мечтаний любого папочки.
У меня был приятель, узбек из Бухары, весёлый компанейский парень, водитель частного автобуса, перевозившего из родного города на Черкизовский рынок в Москве предприимчивых земляков.
Опасное, доложу вам предприятие: бандиты, пограничники, менты – все хотели поживиться от челноков, с риском для жизни добывающих хлеб насущный для многочисленных семейств. Взявшие на себя ответственность за их судьбы и средства люди рисковали всем, в том числе жизнями, но прокормить семью на зарплату на родине было немыслимо.
У Карима было семь дочерей. Любил он их беззаветно, но… азиатская свадьба – шоу вселенского масштаба. Даже зажиточный узбек может выдать замуж по предписанному предками обычаю двух девочек. Семь – немыслимая трагедия для любого отца.
Помню, как напивался Карим, приезжая в гости.
– За что, – голосил он, – наказывает меня аллах, – когда услышал весть о рождении восьмой восточной красавицы.
Мне было проще. Я влюбился в будущее дитя в тот момент, когда жена поведала о подозрении на беременность, не задав традиционного вопроса о его половой принадлежности.
Впрочем, неважно.
Работал я тогда таксистом.
Время было сложное. О работе по специальности можно было разве что мечтать, а это поприще давало возможность добывать хлеб насущный в достаточной мере: на жизнь хватало.
Колесил я в основном в пригороде. Столичные рейсы были привлекательны по деньгам, но опасны.
В тот день не было возможности заработать даже на бензин, и вдруг появляется пассажир, кладущий на торпеду сумму, которую я способен заработать разве что за пару смен.