При дворе герцогов Бургундских. История, политика, культура XV века - стр. 23

Позиция герцогов Бургундских по поводу их связей с французским королевским домом неоднозначна. Французский вопрос всегда был важной составляющей в политике герцогов. И Филипп Храбрый, и Жан Бесстрашный боролись за влияние при дворе, и лишь убийство последнего приближенными дофина и последующий за ним союз с англичанами на некоторое время положил конец активному вмешательству герцогов в политику Французского королевства. Попытки Филиппа Доброго вернуть себе позиции, занимаемые его отцом и дедом, предпринятые после Аррасского мира 1435 г. и после коронации Людовика XI, не увенчались успехом. Тем не менее вассальная связь с королем всегда довлела над герцогами, желавшими (особенно это характерно для Карла Смелого) поскорее избавиться от обязательств по отношению к сеньору[132]. В то же время они часто использовали в политической игре факт своего происхождения из Французского королевского дома. Таким образом, окончательно порвать с Францией и правящей в королевстве династией они не могли.

Что же касается отношений с императорами Священной Римской империи, то герцоги также являлись их вассалами. С самого возникновения Бургундского государства герцоги из династии Валуа стали проводить активную политику на имперском пространстве[133]. Филиппу Храброму удалось породниться с Виттельсбахами и добиться признания своего сына наследником Брабанта. Его преемники продолжили территориальную экспансию в земли империи. Внутреннее положение в Священной Римской империи, слабые позиции центральной власти делали герцогов наряду с другими князьями практически независимыми правителями. Однако притязания герцогов на создание собственного королевства заставляли искать поддержки императора, ибо только он мог санкционировать появление нового государства, частично включавшего в свой состав имперские фьефы. С другой стороны, имперская канцелярия также стремилась установить дружественные отношения с герцогами Бургундскими, бесспорно, одними из сильнейших принцев в империи. Именно с ее стороны в 1447 г. поступило первое предложение о возведении какой-либо бургундской территории в ранг королевства в составе империи. Разумеется, новый король должен был бы принести оммаж императору, на что Филипп Добрый не мог согласиться. Ситуация осложнилась, когда герцог Бургундский Карл Смелый пожелал стать римским королем.

На продолжительных переговорах в Трире осенью 1473 г. обсуждались разные варианты. В конечном итоге обе стороны согласились на воссоздание королевства Бургундия, состоящего из имперских фьефов и находящегося в вассальной зависимости от императора[134]. Первоначальные успехи в переговорах с Фридрихом III способствовали тому, что герцог даже принес императору оммаж за только что завоеванное герцогство Гелдерн. Эта процедура была, видимо, не совсем по душе Карлу, о чём можно судить по описанию Т. Базена, находившегося тогда в Трире, который утверждает, что герцог принес клятву верности достаточно тихо, ее могли услышать только те, кто находился на небольшом расстоянии от него[135]. Тем не менее он пошел на это, ожидая получить желаемый титул. Отъезд императора нарушил планы герцога, переоценившего власть Фридриха, который, скорее всего, был вынужден отказаться от прежних договоренностей из-за враждебной позиции некоторых курфюрстов по отношению к Карлу Смелому. Получить еще более могущественного противника в пределах империи было не в их интересах