Прекрасные и обреченные. По эту сторону рая - стр. 67
– Ах, Энтони, – говорила Глория, – всякий раз, обижая тебя, я потом страшно переживаю. Отдала бы правую руку на отсечение, лишь бы избавить тебя от боли.
В такие моменты ее глаза наполнялись слезами, и Глория не чувствовала обмана в своих словах. Однако Энтони знал, что бывают дни, когда они намеренно задевают друг друга, получая едва ли не удовольствие от обмена колкостями. Глория не переставала его озадачивать: обворожительно родная и понятная, отчаянно стремящаяся к неизведанной предельной близости, она вдруг умолкала и обдавала холодом, ее уже не трогали слова любви, да и вообще все, что говорил Энтони. Потом он часто находил причину зловещей замкнутости в физическом недомогании, на которое, впрочем, Глория никогда не жаловалась, пока оно не заканчивалось, или в своей небрежности и самонадеянности. А иногда случалось, что Глории просто пришлось не по вкусу одно из блюд за ужином. Но и тогда средства, с помощью которых она окружала себя непреодолимым пустым пространством, оставались для Энтони загадкой, скрытой где-то в глубинах ее двадцатидвухлетней жизни, наполненной несгибаемой гордыней.
– Почему тебе нравится Мюриэл? – поинтересовался однажды Энтони.
– И вовсе не нравится.
– Тогда зачем ты повсюду таскаешь ее за собой?
– Нужно же с кем-то выходить в свет. С такими девушками легко, они верят каждому моему слову. Но мне больше по душе Рейчел. Такая изящная, чистенькая, как глянцевая картинка. А тебе она как? В Канзас-Сити у меня были подруги, еще в школе. И все случайные, так, девочки, оказавшиеся рядом только потому, что мальчишки куда-то пригласили нас вместе. А когда поводов для встреч не стало, они меня больше не интересовали. Теперь почти все вышли замуж. Да какое это имеет значение? Просто люди, случайно встретившиеся на пути.
– Тебе больше нравятся мужчины, верно?
– О, гораздо больше. У меня мужской склад ума.
– Склад ума у нас с тобой одинаковый и вряд ли имеет отношение к определенному полу.
Впоследствии Глория рассказала, как завязалась ее дружба с Блокмэном. Однажды Глория и Рейчел случайно встретили в ресторане «Делмонико» мистера Гилберта и Блокмэна. Мужчины обедали. Подстегиваемая любопытством Глория решила к ним присоединиться, и трапезу продолжили уже вчетвером. Блокмэн произвел весьма благоприятное впечатление и стал отдушиной после общения с более молодыми поклонниками. Он довольствовался малым, развлекал Глорию и смеялся сам, независимо от того, понимал ли смысл ее острот или нет. Несмотря на открытое неодобрение со стороны родителей, девушка стала встречаться с Блокмэном, а через месяц он сделал ей предложение, обещая осыпать всеми благами, начиная виллой в Италии и кончая блистательной карьерой на экране. Глория рассмеялась ему в лицо – и он тоже рассмеялся в ответ.
Но от своих намерений не отказался и к моменту появления на сцене Энтони сумел закрепить успех. Девушка испытывала к нему теплые чувства и все же не переставала награждать незаслуженно обидными прозвищами, понимая, что, фигурально выражаясь, Блокмэн терпеливо бредет рядом, пока она движется по узкой кромке, но готов в любую минуту схватить в случае падения.
Накануне объявления о помолвке Глория сообщила Блокмэну. Для него это стало тяжелым ударом. Девушка не просветила Энтони относительно подробностей, но намекнула, что Блокмэн не преминул затеять ссору. Энтони представил их разговор, закончившийся на повышенных тонах. Глория, холодная и невозмутимая, устроилась в уголке дивана, а Джозеф Блокмэн, один из первых людей на студии «Филмз пар экселенс», мечется по ковру с низко опущенной головой и сердито сощуренными глазами. Глории было жаль Блокмэна, но она рассудила, что лучше не показывать своих чувств. Напоследок, в порыве доброты, она попыталась внушить к себе ненависть. Однако Энтони, отлично зная, что главной притягательной силой Глории является безразличие, понимал всю тщетность этой попытки. Он часто, правда, мимоходом, вспоминал о Блокмэне, но в конце концов окончательно выбросил его из головы.