Прекрасная глупая попытка - стр. 6
Представьте, к примеру, что случилось бы с пацифистами, если бы все оружие вдруг испарилось вместе со знанием, как его изготавливать. Вот и с Карлом так же – предмет неиссякаемых споров попросту исчез.
Это вовсе не значит, что в мире сразу все пошло на лад. Экономика продолжила сокращаться, и никто не понимал, из-за чего именно. Люди либо трудились меньше, либо вовсе бросали работу. Человечество погрузилось в привычную рутину, и в то же время мир как будто опустел. Споры о Карле помогли миллионам людей найти себя, а теперь их новое «я» обратилось в пыль.
Мир стремительно менялся и раньше. Даже до Карла многие не находили себе места. Но тогда большинство еще видело в реальности смысл. А стоило появиться Карлу, жизнь побежала по совершенно другому сценарию. Людей выбило из колеи. Затем случился новый поворот – Карл исчез, и все запутались окончательно. Какой сценарий пришел на смену? Кто мы? В чем смысл произошедшего?
Когда Карлы испарились, затишье наступило в основном потому, что сказать было в общем-то нечего. Если какой-то предмет перестал существовать, судачить о нем будут от силы недели две, а затем он покинет повестку дня. В то же время сложно вернуться к спорам о налоговой политике и здравоохранении, да и просто вставать по утрам на работу, когда в сравнении с Карлом все кажется ничтожным. У нас и прежде наблюдались проблемы с самоопределением и смыслом жизни – теперь же мы совсем растерялись.
Среди новшеств появились квесты в реальности. Людям всегда нравились поисковые игры, а благодаря «Сну» мы все словно попали в огромный квест-рум, отчего еще больше увлеклись загадками. Реалити-квесты походили на квест-румы или «охоту за мусором»[3], только не ограничивались по времени и не были привязаны к месту. Лучшие даже помогали «Сновидцам» воссоздать былые ощущения. Мастера игры распространяли головоломки через интернет или в реальности, иногда нанимали специальных курьеров. Игроки платили ежемесячный взнос, чтобы своевременно получить подсказку – по электронной почте, из рук случайного незнакомца или, к примеру, за дверью собственной квартиры после загадочного сообщения от погибшей подруги.
И хотя в подобных играх я не участвовал, стоило мне увидеть загадочную книгу, как мой мозг тут же принял ее за элемент головоломки.
Я оставил находку на полу и с гулко бьющимся сердцем заметался по коридору. Заглянул в лифт, на лестницу, чуть не выбежал из подъезда – и все же решил сперва осмотреть саму книгу. Сделав снимки со всех ракурсов, я поднял ее и отнес в квартиру, после чего начал строчить сообщение.
«Эйприл?» – первым делом отправил я.
Через пятнадцать минут напряженного ожидания я немного расширил обращение:
ЭЙПРИЛ МЭЙ! ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ, ЧТО ТЫ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ БЫЛА ЖИВА И НИЧЕГО МНЕ НЕ СКАЗАЛА! ХОТЯ НЕТ, СКАЖИ ХОТЯ БЫ, ЖИВА ИЛИ НЕТ. ЕСЛИ ЭТО СРАНЫЙ ПРИКОЛ, Я ОТРЕЖУ ТЕБЕ ПАЛЬЦЫ И СДЕЛАЮ ИЗ НИХ ОЖЕРЕЛЬЕ!
Ответа я не получил. И рассказывать никому не стал: не хотел внушать Майе, Миранде или Робину ложную надежду. Так и остался сидеть на месте в расстроенных чувствах.
Книга взбесила меня еще до того, как я ее открыл. Она маячила передо мной, будто зловещий вопросительный знак. Хуже того – я почувствовал, что меня толкают к определенному будущему. Не хочу жаловаться на Эйприл, но она была бурным потоком, которым всех нас смыло с пути. Лишь когда ее не стало, я нащупал собственную тропинку и, возможно, впервые в жизни ощутил, что сам за себя в ответе.