Предсказание - стр. 40
Тем не менее, учитывая, что Кучерявый в одной компании с безумцем, который беспричинно пристреливал библиотекарей и не видел разницы между пауками и конфетами, я решил, что не стоит выяснять, убийца ли Кучерявый или всего лишь хвастун.
– Ты сможешь ее шлепнуть, когда надобность в заложниках отпадет, – пообещал маньяк Кучерявому. – Не вижу в этом проблемы.
– Слушай, ты сможешь шлепнуть их обоих, – подал голос Носач. – Мне без разницы.
– Спасибо, – кивнул Кучерявый. – Я тебе очень признателен.
– De nada[27], – отмахнулся Носач.
Маньяк подвел нас к двум другим деревянным стульям. И хотя теперь был не один, все равно вторыми наручниками закрепил цепь, которая соединяла стальные кольца на наших запястьях, к перекладине.
Носач и Кучерявый принялись разгружать ручную тележку. Они привезли как минимум сотню килограммовых брикетов какого-то серого вещества, завернутых в полупрозрачную, промасленную бумагу.
Я – не эксперт по взрывчатым веществам, вообще никогда не имел с ними дела, но догадался, что брикеты – та самая взрывчатка, о которой упоминал маньяк.
Носач и Кучерявый, если не считать прически, были очень похожи: коренастые, с толстой шеей, но подвижные. Они напоминали мне Бигл-[28] бойз.
В комиксах про Скруджа Макдака, которые я так любил в детстве, несколько братьев-преступников постоянно строили планы проникновения в денежные закрома дядюшки Скруджа, где он плавал в океане золотых монет и иногда изменял его конфигурацию бульдозером. Эти преступники изображались с плоскими лицами, круглыми плечами, грудью колесом. Похожие на собак, они, однако, стояли на задних конечностях, как люди, но вместо рук у них были лапы, и рубашки были полосатыми, как тюремные робы.
Хотя Носач и Кучерявый не афишировали одеждой свою уголовную сущность, фигурой они напоминали преступников из тех комиксов. Бигл-бойз, впрочем, были посимпатичней Носача и не вызывали такого ужаса, как Кучерявый.
Парочка эта работала быстро, не зная устали. Преступная деятельность, похоже, доставляла им несказанную радость.
Пока сообщники маньяка раскладывали брикеты взрывчатки по подвалу, как в этой комнате, так и в других, он сам сидел за столом, на котором раньше просматривал газеты. Только теперь он синхронизировал часовые механизмы более десятка детонаторов.
Склонился над столом, целиком поглощенный этим важным делом. Зажал зубами кончик языка. Черные волосы падали на лоб, и он то и дело отбрасывал их, чтобы они не закрывали глаза.
Чем-то он напоминал двенадцатилетнего мальчишку, собирающего пластмассовую модель нацистского истребителя.
Лорри и я сидели достаточно далеко от него, поэтому могли переговариваться шепотом, не опасаясь, что он нас услышит.
Она наклонилась ко мне.
– Если мы останемся одни с Кучерявым, я собираюсь сказать ему, что у меня срочное женское дело.
Попав в руки не одного, а трех психов, послушав, как эти ублюдки обсуждают нашу экзекуцию с таким видом, словно решают, кому выносить мусор, лично я бы крепко подумал, прежде чем решаться на подобные действия. По моему разумению, даже неисправимый оптимист не мог надеяться, что они принесут желаемый результат. Но для Лорри Линн три психа означали две дополнительные возможности продать кому-то сказочку о срочном женском деле, добраться до пилки для ногтей и с ее помощью вырваться на свободу.