Предатели - стр. 3
— Потому что я пьяный? – Дьявол демонстративно хлещет их узкого горлышка и даже не морщится, когда крепкое спиртное растекается по нижней губе. Это ведь спиртом – в свежую рану. Мне и помыслить о таком больно, а рыжему хоть бы что. – Всем нужен бог, детка. Особенно таким, как мы: кто приходит к нему под покровом ночи.
— Я – не такая как ты! – слишком громко.
Он еле заметно и снова с ленцой приподнимает бровь. Отклоняется, чтобы рассмотреть меня с ног до головы. Хочется съежиться под этим оценивающим взглядом. Он словно в душу, куда-то так глубоко, что становится почти физически больно.
— У тебя вид училки, которая проверяет тетрадки и, черкая ошибки красной пастой, мечтает, чтобы хулиган с задней парты отодрал ее в задницу в лаборатории по физике. Пришла покаяться в грязных помыслах?
Он вальяжно, как какой-то бог смерти из японской мифологии – с нашей разницей в росте и его худобой выглядит именно так – наклоняется к моему лицу, проводит по губам кончиком фильтра, и я понятия не имею, почему до сих пор не сбегаю.
Боюсь его до ужаса.
И… не могу отделаться от размытых образов школьной лаборатории, скрипучей парты, на которую меня усаживают вот эти грязные окровавленные пальцы.
Он точно Дьявол!
Он почти некрасив. На его жилистый живот и шрамы больно смотреть.
Его глаза словно выжигают все хорошее и светлое в душе.
Но он будит во мне то, о чем я не думала никогда в жизни. Чего в моей голове не могло бы появиться даже в те дни, когда я заболела тяжелый гриппом и несколько дней провалялась в бреду с температурой под сорок.
— Или, может… – продолжает издеваться Дьявол, осматривая идеально гладкие скамьи из темного дерева.
— Ты омерзителен, - нахожу силы на ответ и нечеловеческим усилием воли сбрасываю наваждение.
И когда мне начинает казаться, что в ответ на мое сопротивление он придумает очередную гадость, Дьявол пожимает плечами. На миг становясь совершенно нормальным, почти обычным мальчишкой своих лет. С немного вытянутым узким лицом и тонкими бесформенными губами. На такого девчонки точно не вешаются гроздьями, но…
Когда это странное мгновение проходит – он снова превращается в уродливого, но притягательного хищника, которому хочется отдаться на съедение. Лечь рядом, вытянуть шею и ждать, когда сделает больно.
Плевать, что он громко смеется, когда крещусь и по широкой дуге обхожу его, чтобы подойти к алтарю.
Это просто пьяный мальчишка.
А у меня просто нервы, страх и полное непонимание, что теперь будет с моей жизнью.
— Я бы тебя трахнул, - слышу в спину. – Где сама бы захотела. Хоть ты и страшненкая, и старовата.
Вот урод.
Прости меня, господи, за недостойные мысли.
Люди не становятся такими без причины.
Что-то ломает в них человечность, превращает в существ, которым плевать на всех, у которых за душой только черная пустота.
Я присаживаюсь на скамью, скрещиваю пальцы в замок.
«Спасибо, Всевышний, что в моей жизни по крайней мере нет вот таких черных дыр…»
3. Глава третья: Рэйн
Глава третья: Рэйн
«Я всегда начинаю самоуверенно, но забиваю хуй и тону у самого берега»
© Oxxxymiron miXXXtape II: Долгий путь домой, Песенка Гремлина
Уже неделю я официально в говно.
Забиваю на учебу.
Забиваю на друзей.
Забиваю на сисястую принцессу Анжелу и на татуировщицу Машеньку.
И бухаю беспробудно.