Право крови - стр. 42
– Ульдиссиан… идем-ка отсюда, – морщась от боли, прошептал брат. – Идем отсюда, да поскорее!
– Я должен вернуть их в разум, Мендельн! Не могут же они всерьез верить, будто…
– Сам видишь, верят. По-моему, даже я в это верю, но дело не в том! Оглянись вокруг! Для них ты больше не Ульдиссиан! Для них ты – тот самый изверг, которым ославил тебя мастер-инквизитор из Собора! И это все, что они сейчас видят!
Мучительно морща лоб, Ульдиссиан огляделся по сторонам, но увидел только все те же мрачные лица.
Из-за угла вышел Дорий… а с ним и Тиберий. Рука капитана стражи висела на перевязи, поперек его правой щеки тянулась свежая царапина. Следом за ними шли те самые стражники, которым было велено запереть старосту в доме.
Капитан Тиберий и оказался тем, кто, наконец-то, заговорил с Ульдиссианом.
– Замри, Ульдиссиан, не двигайся. Даже не шевелись, будь оно все проклято – только руки сложи за спиной, и…
– Не виноват я во всем этом! Не виноват! – возразил крестьянин, с самого начала твердо уверенный, что все его оправдания снова пропадут даром. – Ты меня всего-навсего выслушай…
– Вокруг расставлены лучники, – в нетерпении перебил его Дорий. – Прошу тебя, Ульдиссиан, прислушайся к голосу разума…
Крестьянина охватила дрожь. Никто, никто не желал его выслушать! Умопомешательство окружало его со всех сторон. Все видели в нем, в Ульдиссиане, только душегуба, чудовище.
Отвлеченный сумбуром в мыслях, он едва не проморгал украдкой поданного Тиберием знака. Тут ему разом вспомнились слова старосты. Лучники… Те, кто еще недавно были его друзьями, скорее, убьют его, чем поймут, в какую он угодил передрягу…
– Нет! – воскликнул Ульдиссиан. – Нет!
Земля задрожала. Люди вокруг попадали с ног. Что-то свистнуло в воздухе у самого его уха.
В то время, как весь Серам заходил ходуном, чья-то рука потянула Ульдиссиана прочь. Однако рука та принадлежала не Мендельну – Лилии.
– Это наш единственный шанс! Уйдем отсюда!
Не в силах, да и не желая ни о чем больше думать, крестьянин покорно последовал за ней, к околице. Никто вокруг не мог устоять на ногах, однако и Ульдиссиан, и аристократка бежали, как ни в чем не бывало.
Кто-то окликнул Ульдиссиана по имени. Как Лилия ни волокла его за собой, Ульдиссиан оглянулся и увидел позади Мендельна на четвереньках. Брат явно пытался нагнать их, однако его постигло то же несчастье, что и всех прочих серамцев.
Не обращая внимания на протесты Лилии, крестьянин бросился назад, за Мендельном. Схватившись за руку старшего брата, Мендельн тут же уверенно поднялся на ноги. Крепко сжимая его ладонь, Ульдиссиан потянул младшего за собой, подальше от общей неразберихи.
– Кони! – заорал Мендельн, перекрикивая шум. – Коней надо взять!
Ульдиссиан приготовился возразить: нет у них, дескать, времени, чтоб лошадьми разжиться – тем более, не одной, а целыми пятью, но вдруг, обогнав их, мимо пронесся конь. За первым конем последовали еще несколько – под седлами, в упряжи цветов Собора Света. Все они без раздумий устремились в лес… прямиком в руки поджидавшего их Ахилия.
Искусный в обращении с животными, охотник без труда поймал сразу трех. Еще одного удалось изловить Серентии, а вот пятого она упустила.
Ульдиссиан остановился перед охотником, и двое давних друзей пристально взглянули один другому в глаза.