Позолота - стр. 10
Наступила полночь, Дикая Охота мчалась по полям…
Когда Серильда среди ночи открыла глаза, в ее ушах звучали эти слова. Огонь в очаге догорел, но угли еще тлели и едва заметно светились. Кровать Серильды, сколько та себя помнила, стояла в первой комнате, в углу. Отец спал в задней части дома, у его комнаты и мельницы была общая стена. Серильда услышала громкий храп отца, и сначала подумала, что он-то ее и разбудил.
В очаге разломилось и рухнуло полено, подняв фонтан искр. Затем раздался звук – очень далекий. Серильда могла бы подумать, что ей почудилось, если бы не почувствовала, как по спине будто провели ледяным пальцем.
Вой.
Похож на волчий, а волки тут не редкость. Соседи много сил клали на то, чтобы защитить свой скот от рыщущих поблизости хищников.
Но в этом вое слышалось что-то другое.
Что-то жуткое.
Что-то дикое.
– Адские гончие, – шепнула Серильда сама себе. – Охота.
Она долго сидела, напряженно вслушиваясь и вглядываясь в темноту, и пыталась понять, приближаются звуки или удаляются… Но слышала только потрескивание огня и громкий храп из соседней комнаты.
Серильда уже решила, что все это ей приснилось. Мысли, как всегда, блуждали где-то далеко… Она снова улеглась и натянула одеяло до подбородка, но глаза не закрыла. Она смотрела на дверь – сквозь щели пробивался лунный свет.
Снова вой, и почти сразу еще… Она опять села на постели. Сердце в груди колотилось как бешеное. Звук был громкий, намного громче, чем в первый раз. Дикая Охота приближалась.
Серильда заставила себя снова лечь и крепко зажмурилась. Она знала, что теперь не уснет, но нужно притвориться. Слишком много она знала историй о местных жителях, которых Охота соблазнила, выманила из постели… А наутро их находили на опушке леса продрогшими, в одних ночных рубашках. Другие, не такие везучие, пропадали навсегда. Удача была не слишком благосклонна к Серильде, значит, рисковать не стоит.
Она поклялась себе, что останется на месте, будет лежать неподвижно и почти не дышать, пока кавалькада призраков не унесется прочь. Пусть ищут другого бедолагу, какого-нибудь крестьянина. А ее тяга к приключениям не так велика.
Серильда свернулась калачиком, вцепилась в одеяло и стала дожидаться конца ночи. Какую замечательную историю она расскажет детям! Конечно, Дикая Охота – самая настоящая, я ее слышала собственными…
– Нет, Таволга! Сюда! – пронзительный девичий голосок дрожал.
Глаза Серильды распахнулись сами собой. Слова прозвучали так отчетливо… Голос раздавался за окном, у которого стояла ее кровать. В начале зимы отец заколотил окно досками, чтобы не выпускать из дома тепло.
Голос раздался снова, и звучал еще более испуганно:
– Скорее! Они близко!
О стену что-то ударилось.
– Я пытаюсь, – заскулил другой женский голос. – Тут закрыто!
Они были так близко, что, казалось, если бы можно было протянуть руку сквозь стену, Серильда коснулась бы их.
Было ясно, что незнакомки – кем бы они ни были – пытались забраться в погреб. Пытались спрятаться.
За ними охотились.
Серильда не успела подумать или усомниться, не уловка ли это коварных Охотников, чтобы выманить добычу. Выманить ее из безопасной уютной постели. Откинув одеяло, она вскочила и бросилась к двери. В мгновение ока набросила плащ поверх ночной рубашки, сунула ноги в еще сырые башмаки. Схватила с полки фонарь и, немного повозившись, зажгла фитиль.