Позади вас – море - стр. 13
Не стану ничего говорить. Пару недель назад обмолвился, что скучаю по ее кулинарным талантам, а она в ответ, домработницу, мол, найми. Как же, стану я тратиться на чужую стряпню при моей-то зарплате.
Я включаю телевизор, протираю журнальный столик – я на нем пистолет чистил, а теперь перекладываю его на стойку и достаю из посудомойки тарелки.
– Скоро начнется, – говорю я Мишель.
Она стоит у духовки с тряпкой вместо прихватки в руке и ждет, глядя в пол.
– Долго там еще? – спрашиваю.
Она оборачивается, заправляет черные волосы за ухо, смотрит на меня своими голубыми глазами, и я понимаю, что первую серию мы пропустим. Ну что за жесть, это мой единственный свободный вечер за неделю.
Понеслась. Она делает вдох. Потом с шумом выдыхает. И дрожащим голосом произносит:
– Меня вчера пригласили на девичник к Денис. Все едут на выходные в «Оушен-Сити».
– Серьезно? Хорошо вам повеселиться.
– Марк, по-твоему, Денис секси? – спрашивает она.
– Что? Да черта с два, – искренне отвечаю я. – Она же тощая, как… как ножка стола.
Хочу добавить, что ее дважды за пьяное вождение забирали. А в пьяной бабе ничего сексуального нет.
– А я, по-твоему, привлекательная? – Вот, снова голос дрожит. Приехали.
– Ну… Мишель…
– Нет, правда! – Она бросает тряпку на стойку и крутится вокруг своей оси, раскинув руки. – Посмотри, мне тридцать шесть. Ты все еще считаешь меня привлекательной?
– Ты прекрасна, – честно отвечаю я. У нее великолепные формы, груди, которые так удобно ложатся в ладонь. Пухлые губы, большие глаза. Я встаю и пытаюсь обнять ее за талию, но она отпихивает меня и отпрыгивает в сторону. – Что случилось?
– Парень Денис сделал ей предложение через восемь месяцев. А я три года жду, пока ты разродишься, Марк! – Голос ее срывается, на глазах выступают слезы. – Нет, правда, какого хрена?
Я стою и молчу, как идиот, потому что сказать мне нечего.
– Нам весело вместе, у нас похожие вкусы, секс замечательный… – Она вдруг замолкает и пораженно спрашивает: – Тебе ведь нравится заниматься со мной сексом?
– Еще бы.
И вдруг меня осеняет, что в последнее время единственное, что мне нравится в наших отношениях, – это заниматься с ней сексом. Ужасное чувство, словно я извращенец какой-то или озабоченный, но это правда.
– Но что тогда? – кричит она, рыдая. – Что тогда? Что?
По телику звучит мелодия заставки, значит, сцену перед титрами мы уже пропустили. Теперь я злюсь, ведь этой мой любимый вид отдыха – стебаться над актерами, которые из рук вон плохо изображают полицейских. Всегда говорю:
– Улики так не хватают.
Или:
– Судья не имеет права выносить такой приговор.
И вот теперь мне всего этого не видать, я бешусь, а еще мне стыдно, я вдруг понял, что встречался с Мишель примерно на год дольше, чем должен был.
– Мы уже это обсуждали, я не готов жениться, – отвечаю я. – Ты дважды от меня из-за этого уходила.
– Но возвращалась же.
– Да. Возвращалась.
– Возвращалась ради тебя, Марк! Ради нас.
– Может, и не стоило.
Тут она ахает, зря я это сказал.
Пистолет лежит на стойке у нее за спиной, я и шевельнуться не успеваю, как она уже хватает его. Она и раньше брала его в руки, я ее и на стрельбище возил, и в постели мы иногда играли в «плохого полицейского», предварительно вытащив патроны, конечно. Но сейчас она в бешенстве, и мне не по себе.