Поющая сталь - стр. 8

Рядом с ним шёл тот самый путник, спасший его той ужасной ночью, когда деревня горела. Теперь он представился как Дрейг, странник и хранитель древних знаний, но его взгляд, такой же загадочный, как и весь его облик, не прояснял, что скрывается за его словами. Даже в полумраке леса Тарен почувствовал его присутствие – это был человек, который нёс в себе что-то большее, чем просто знания. Это была не просто физическая сила, но и какая-то таинственная энергия, исходящая от его тихого, спокойного хода, от каждого слова, которое он произносил.

– Это место живёт своей жизнью, – проговорил Дрейг, его голос прорезал тишину, как камень, кинутый в озеро. Он говорил спокойно, но в этих словах скрывался такой вес, что они казались громом, раскатавшимся через всё пространство леса. – Лес Эл’Моррен не прощает ошибок. Но он может защитить тех, кто идёт с чистым сердцем.

Тарен слегка вздрогнул, и его пальцы инстинктивно сжали рукоять меча, который теперь казался не просто оружием, а продолжением его самого, как нечто живое, что жаждало действия. Он замедлил шаг и повернул голову к Дрейгу, глаза его были полны вопросов, полны тревоги.

– Что это значит? – спросил он, хотя уже догадывался, что это знание может быть намного глубже, чем он готов понять. Каждое слово путника казалось слишком тяжёлым, как если бы сам лес шептал их Тарену, чтобы подготовить к тем испытаниям, которые ещё только предстояло пройти.

Дрейг не ответил сразу. Он продолжил идти, его шаги сливались с лесом, словно он сам был частью этого мира, частью того, что скрывалось под его корой. Его глаза, из-под капюшона, были мрачными, полными тысячелетних знаний и тайн, но в них не было страха. Было лишь понимание того, что впереди – путь, который должен пройти каждый, кто решит взять на себя бремя.

– Ты скоро узнаешь, – сказал Дрейг, и в его голосе звучала такая уверенность, что Тарен почувствовал: эти слова не были просто пустой фразой. Это было предсказание, которое вскоре станет явью.

Тарен снова сжал меч, не зная, чего ожидать. Лес Эл’Моррен был живым, и он знал, что каждый шаг, каждый взгляд, каждое движение здесь имели значение. Вопросы множились, но Тарен уже понял, что лес сам станет его учителем, и путь, который ему предстоит, будет не просто физическим. Это станет испытанием души, проверкой самой его сущности.

Далеко в глубине леса, где свет едва пробивался сквозь переплетённые ветви, они вышли на поляну, которая казалась вырванной из самой темной сказки. В её центре, среди густых облаков тумана и зелёных пятен светящихся мхов, тускло горели лунные грибы, их сияние было голубым и холодным, как отражение зимнего ночного неба. Свет этих грибов касался травы, наполняя её мерцающим светом, но не разгонял темноты. Тень, как старый призрак, всё равно скрывала уголки поляны, делая её атмосферу зловещей и неторопливой. Природа казалась здесь иной, не такой, как в родной деревне Тарена – это было место, где сам лес не раздумывал, а решал, кто достоин пройти через его просторы.

Посреди этой странной красоты стояла девушка. Её силуэт, чёрный и решительный, казался вырезанным из самой ночи. Тёмная кожаная броня, плотно облегающая её тело, была покрыта следами множества походов и сражений – потрёпанные края, застарелые пятна, которые лишь добавляли ей вида. В её руках блеснули два коротких кинжала, отражая слабый свет, словно предупреждение о неизбежной опасности. Каждый её шаг был быстрым и почти неуловимым, её тело двигалось с лёгкостью, словно она сама была частью этого леса. Взгляд её был холодным, беспощадным, как взгляд хищника, оценивающего свою жертву, а жесты – точными и расчётливыми, полными скрытой опасности.