Повести огненных лет - стр. 13
– Тогда почему же? – начал сердиться Осип, не понимая, куда гнет Никита и что он вообще хочет от этого разговора.
А Никита, видимо, только и дожидался такого вопроса, и обрадованно хмыкнул ему, и значительно помолчал, прежде чем начать ответ.
– Из-за дисциплины, – сказал Никита и торжественно посмотрел вначале на Осипа, а потом на Серафиму. – Да, Осип, из-за дисциплины.
– Как это? – Осип нахмурился, усиленно соображая, и даже потряс головой на длинной худой шее.
– А очень просто. Ты видел, как ходит немец в наступление?
– Ну…
– Вот, видел, а ничего не понял.
– Да я…
– Подожди, – решительно перебил Никита, – дай до конца сказать. Ты думаешь, я сразу сообразил? Хрена лысого. Я, может быть, тридцать лет над этим голову ломал, прежде чем самостоятельно додуматься смог. Так вот, как наступает немец? Дали ему задание взять деревню Н. Я к примеру говорю. Дали ему такое задание, и он пошел. Пошел через поле брать деревню Н. А слева наша огневая точка. Сидят двое хлопчиков, хорошо замаскировались и ждут своего часа, когда в дело вступать надо. Ну, как полагается, провели артподготовку, пробили по квадратам и так просто пробили, на всякий случай, и поперли фашисты. Идут уверенно, смело – назад не поворотишь. И вот попадают они под прострел наших хлопчиков. «Та…та…та», – поливают хлопчики, а немец прет, у него задача: взять деревню Н. Выбили хлопчики роту, немец вторую шлет, кончилась вторая, немец резерв подтягивает, опять артиллерией обстреливает и опять идет. А хлопчики строчат, да бога молят, чтобы прямым не накрыло. Ну, наконец прорвался немец в деревню Н., потери большие понес, но приказ выполнил. А что в деревне? Три пустые хаты да одичавшая кошка. Наши-то давно отошли и на более выгодные позиции встали. Что немец выиграл – ничего. Задачу он осилил, правильно, но сколько боевых единиц потерял и для чего – чтобы тоскливую от голода кошку увидеть?
Теперь слушай сюда. Как эту самую деревню Н. будет брать Иван? Получили Иваны приказ, артобстрел провели – и вперед. Иваны знают, что первым задачу поставил командующий армией, потом командиры корпуса, дивизии… и так до командира роты, до взводного – и пошли. Иваны знают, что задачу надо выполнить во что бы то ни стало, что за этим выполнением следит грозное начальство и свои маневры планирует. Вот и пошли Иваны. Прошли половину поля – мать твою так, – с левого фланга пулемет ударил. Идти дальше – верная смерть, и плюхнулись Иваны на землицу-матушку. А как только плюхнулись, тут же и окапываться давай. Ведь он, проклятый, знай строчит из пулемета. Окопались Иваны, брустверочки из земли насыпали, очухались и давай из-за этих брустверочков потихоньку выглядывать.
Серафима и Осип улыбнулись. Осип заерзал на скамейке, хотел что-то сказать, но Никита строго поднял толстый короткий палец, требуя внимания.
– Выглядывают, значит, они и соображают, как бы немца перехитрить да задачу выполнить. А в это время связной из роты, в чем дело, мать-перемать, почему задачу не выполняете? Успеется, говорят Иваны и дальше осматриваются. Опять связной пришлепал – результаты запрашивают. Да взяли уже мы эту Н., так и скажи, передают Иваны. Связной видит, что не взяли еще, однако докладывает, видит это и ротный, но тоже докладывает, взяли, мол, чего беспокоитесь. А Иваны лежат, однако знают, что сообщение пошло и через несколько часов могут двинуть сюда силы прорыва, и, если к тому времени деревню Н. не взять – быть беде.