Потерянные цветы Элис Харт - стр. 25
Запив сэндвич солодовым молоком, она громко рыгнула, удовлетворенно улыбнулась и, чувствуя приятную сытость, вернулась к чтению. Хотя она точно никогда не читала эту книгу, сюжет почему-то был ей известен. Она провела пальцами по тисненой обложке. На ней была изображена красивая юная девушка, которая спала, держа в руках усеянную шипами розу.
На следующий день, почти дочитав «Спящую красавицу», Элис оторвалась от книги и увидела на пороге палаты Брук и доктора Харрис с двумя незнакомыми женщинами. Одна была в костюме и массивных квадратных очках, ее губы были накрашены яркой помадой. В руках она держала пухлую папку. Другая была одета в рубашку цвета хаки, застегнутую на все пуговицы, брюки того же цвета и добротные коричневые ботинки наподобие тех, что ее отец надевал на работу. В волосах виднелась седина. Когда она шевелилась, раздавался тихий звон колокольчиков: ее запястья были увешаны серебряными браслетами, которые бренчали, когда она взмахивала руками. Элис смотрела на нее, как завороженная.
Женщины вошли в палату. Элис уткнулась в книжку. Они подошли к кровати; Элис на них не смотрела. Тихо звякнули колокольчики.
– Элис, – проговорила Брук. Ее голос срывался. Элис не понимала, почему в ее глазах слезы.
Женщина в костюме выступила вперед.
– Элис, мы хотим тебя кое с кем познакомить.
Элис смотрела в книгу. Спящая красавица вот-вот должна была пробудиться, познав настоящую любовь. Когда женщина в костюме заговорила снова, она повысила голос, словно решила, что Элис туговата на ухо:
– Элис, это твоя бабушка. Ее зовут Джун. Она приехала забрать тебя домой.
Брук усадила Элис в инвалидное кресло, провезла по больничному коридору и вывезла на яркий утренний свет. Чуть раньше она вышла из палаты, оставив Элис наедине с женщиной в костюме, доктором Харрис и Джун. Джун таращилась на Элис и переминалась с ноги на ногу. Элис прочла достаточно книжек про бабушек и видела, что Джун в ее рабочей одежде и уродливых полуботинках на бабушку совсем не похожа и ведет себя не так, как положено бабушкам. Хотя ее браслеты бренчали не переставая, она не произнесла почти ни слова, даже когда женщина сказала, что это Джун прислала Элис посылку с книгами. Доктор Харрис сказала, что Элис передают Джун на по-печенье. Они с женщиной в костюме произнесли это слово раз двадцать. По-печенье. По-печенье. Элис слышала это слово и представляла печенье. Но Джун не была похожа на бабушку, которая печет печенье. Элис ни у кого не видела таких отстраненных глаз, далеких, как горизонт с размытой границей между небом и морем.
Джун ждала их в старом фермерском грузовике на стоянке для посетителей больницы. Рядом с ней в кабине сидела громадная собака, которая дышала, высунув язык. Из открытых окон лилась классическая музыка. Заметив Брук и Элис, собака вскочила, залаяла и заняла всю кабину. Джун завела мотор, сделала музыку тише и отпихнула собаку.
– Гарри! – прикрикнула она, пытаясь успокоить пса. – Извини, – бросила она Элис, засуетилась и вышла из кабины.
Гарри по-прежнему лаял. Элис машинально подняла ладонь и подала псу сигнал – «тихо». Но то был Гарри, не Тоби. Он не отреагировал, и Элис поняла свою ошибку и чуть не заплакала.
– О нет, – воскликнула Джун, неверно истолковав выражение ее лица. – Ты не бойся его, потому что он такой большой! Бульмастифы очень добрые. – Она присела на корточки у ее кресла. Элис на нее не смотрела. – У Гарри есть суперсила, знаешь. Он помогает тем, кто грустит. – Джун так и сидела на корточках и ждала. Не обращая на нее внимания, Элис сцепила на коленях руки, теребила пальцы.