Посмотри, отвернись, посмотри - стр. 13
– Но и не лжет, – возразила я.
– Этого ты знать не можешь.
С удовлетворенным видом бабушка вернулась к чаю.
Змей-искуситель в ортопедических туфлях!
– По-моему, тебе просто не хватает, – я пошевелила пальцами, пытаясь извлечь из воздуха нужное слово, – движухи! Оживляжа в твоей тихой жизни мало. Ву компрене?
– Еще как компрене! – отозвалась бабушка. – Хотя, не скрою, меня удивляет, что редактор прибегает к жаргонизмам и вульгаризмам. Трудно обходиться без словаря синонимов в разговорной речи? Сочувствую!
Я скорбно покачала головой:
– Неискренне говорите… А жаль!
Эмма тихо засмеялась.
– Ты не обидчива, Поля, – это одно из главных твоих достоинств.
– Вот сейчас было обидно! А как же ум, миловидность, покладистый характер?
Бабушка отмахнулась:
– Все тобой перечисленное я ценю намного ниже. Но давай вернемся к твоим заботам. В Новосибирске живет моя давняя приятельница. Ее племянник – частный детектив. Тебе ведь не нужно многого. Сфотографируй паспорт Антона, а лучше отсканируй. Отправь детективу.
– Господи, Эмма!
Бабушка рассуждала так хладнокровно, будто сама проделывала это не однажды.
– Если ты не успокоишь собственную интуицию, изведешь подозрениями и себя, и Антона. Все это в конечном счете для его же пользы.
Только бабушка способна так вывернуть ситуацию, чтобы частный детектив, которого я найму шпионить за Антоном, превратился в спасителя нашего брака.
– Иезуитские твои рассуждения, Эмма.
Она пожала плечами:
– Я предлагаю выход. Ты выросла человеком, инстинктивно пугающимся темных пятен. По-другому и не могло получиться – с такими-то родителями! Твой Антон говорит «тема закрыта» и считает, что повесил над воротами знак «Это мое, не суй сюда свой любопытный нос». А ты видишь надпись «Опасно! Яд! Радиация! Все взорвется, только мы еще не знаем, когда и при каких обстоятельствах». Все, что нужно, – подсветить пятно фонариком. И после этого забыть о нем навсегда.
Глава вторая
Окно моего номера выходило на тихий дворик, заросший черемухой. Тесная пыльная комнатка – и все же она мне нравилась. Наверное, из-за этого вида. По периметру – облупившаяся кирпичная стена, а внутри плещется зелень… Есть места, где внешняя жизнь с ее тревогами будто замирает. В комнате с черемуховым двориком было тихо и безмятежно, как в монастыре, и пока я стояла у пыльного подоконника, можно было поверить, что я не делаю ничего дурного.
Антону я соврала, что издательство отправляет меня в Нижний Новгород на семинар по повышению квалификации. Глупость ужасная! Но он проглотил ее без единого вопроса. Я взяла билет на понедельник, точно зная, что в этот день он не сможет проводить меня на вокзал.
С Ксенией все прошло куда хуже. В среду мы собирались пообедать; когда я отменила встречу, она стала расспрашивать, что случилось. Втюхать ей ту же выдумку не получилось. Ксении известно, что никаких семинаров у нас не проводится.
Пришлось сознаться.
«К частному детективу в Новосибирск? Не будь дурой и сдай билеты! Потом скажешь мне спасибо».
Мы поссорились. Она наговорила грубостей и о моем безумном решении, и обо мне. Я, устав это слушать, попрощалась и положила трубку. Ксения перезвонила и еще минут пять отчитывала меня как школьницу, пока я не рявкнула: «Ну хватит, достала!» – и не нажала отбой, от души жалея, что не могу шмякнуть трубкой о рычаг. В заботе о моем благополучии Ксения иногда заходит слишком далеко.