Посмертная месть - стр. 11

Фрося ухмыльнулась:

– Они ж втроем спят на одном топчане. Как там спьяну разберешься, где мать, а где дочка?..

– Гости часто у них бывают? – спросил Голубев.

– Раньше табунилась всякая пьянь да рвань. И наркоманы к Эмме заглядывали. Солдатыч всех отвадил. Теперь втроем гуляют. Эмма даже колоться перестала, на водку перешла.

– А Никита не навещает родительский притон?

– Никишка Куксин в заключении сидит.

– У него срок уже кончился.

– Надо же, как быстро три года пролетели!.. Нет, после отсидки Никита тут не появлялся. Да и нельзя ему теперь сюда нос казать.

– Почему?

– Солдат Солдатыч с треском гонит отсюда всех лиц мужского пола.

– Никита ведь сын Капитолины.

– А Солдатычу без разницы: сын, брат или сват. Он же умственно ненормальный и охраняет своих женщин, как племенной бугай стережет стадо коров…

– Вон она, неразлучная троица, выписывает кренделя, – внезапно сказала баба Зина.

Серединой улицы, качаясь из стороны в сторону, понуро брели под руку неряшливо одетая женщина и угрюмый мужчина в камуфляжной форме. Следом за ними, будто матрос на шаткой палубе, колесила пьяной походкой тонконогая девица с бутылкой водки в руке. Метрах в двадцати от куксинской избы она дурашливо прокричала:

– Выше ногу! Шире шаг!

Мужчина, словно очнувшись, зычно запел:

Неожиданно ноги «певца» подкосились, и он со всего маху рухнул на дорогу.

– Мама, ты чо его уронила?! – вскрикнула девица.

– А ты, паразитка, куда глядела?! – огрызнулась женщина. – Не могла поддержать, что ли?..

– Поддержать!.. А если б я при этом поллитровку расхлестала?..

Аргумент, видимо, показался женщине убедительным, и она принялась тормошить упавшего:

– Чего разлегся, как офицер на привале?! Идти осталось пять шагов. Ну-ка, победитель, вставай на ножки! Ну-ка… Подъем!!!

– Ат-ставить р-р-разговорчики! – заплетающимся языком прорычал тот.

– Поднимайся, баран, твою-скотину-мать! Живо – в блиндаж, пока танки не раздавили!

Мужчина с трудом отжался руками от земли и на четвереньках неуклюже пополз к куксинской избе.

– Это и есть Солдат Солдатыч? – спросил Голубев.

– Он, горемычный, – ответила баба Зина. – Видал, как наловчилась Капитолина стращать его танками? Наверное, до помешательства мозгов солдатик навоевался.

– И часто они так «воюют»?

– Пока солдатскую пенсию не пропьют. Потом, как говорит Капка, голоданием очищают организмы от накопившихся шлаков. Эмку жалко. Молодая, но опустилась ниже родительницы. И Никита у них пропащий человек. С сопливой поры начал у матери самогонку воровать да по чужим квартирам шариться. А до чего ж шкодливый был малец, страшно вспомнить. Сколько окошек и куриных цыпляток из рогатки побил, что не пересчитать. Не приведи бог, если снова сюда заявится. Всей улице житья не будет.

– О его появлении вы сразу в милицию сообщите, – сказал Слава.

– Упаси господи от доносительства. Пока милиция поймает Никиту, он всех доносчиков перережет.

Ответ Информцентра УВД пришел к концу рабочего дня. Как и предполагал Голубев, Никита Куксин освободился из Новосибирской исправительно-трудовой колонии в среду утром. Одновременно с ним вышел на волю житель города Кузнецка Дмитрий Алтынов по кличке Митяй, отбывавший наказание за вымогательство с применением огнестрельного оружия. Получив документы и причитавшиеся им небольшие суммы денег, оба освобожденных намеревались отбыть к местам своего прежнего жительства. О том, куда они отбыли на самом деле, сведений в Информцентре, разумеется, не имелось.