Последний кайдан - стр. 25
Достаточно Киро Сато.
Теперь я Оками-бакэмоно, волк-оборотень.
С лёгкостью заполучив деньги, воруя теперь как ёкай, я решил заняться собой в лучшем пентхаусе города. Заказал сырые стейки, ведро яиц и миску воды – точнее, тазик, – вызвал лучших парикмахеров, швей и стилистов, сменил имидж, привёл в порядок тело, волосы, кожу, ногти и гардероб. Внешность моя изменилась. Раньше я был ниже и шире. Волосы были чёрными. Теперь пряди обрели белый цвет в тон шкуры волка. Я стал выше и тоньше. Движения стали более плавными, словно я жил не в детском доме и на улице, а воспитывался как принц. Осознавая собственную силу и неразумную примитивность людей, я не скрывал своего высокомерия. Всё-таки я ёкай, а значит, не обязан быть добряком. Но люди не боялись меня. Они ко мне тянулись, повинуясь скрытым во мне магнетизму и обаянию, и усилий для этого я не прикладывал никаких.
Я выкупил старинные книги и свитки. Память позволяла мне запоминать тексты с первого прочтения. Теперь я владел информацией и выяснил имена тех самураев, которые начали опасную игру пять столетий назад. Но был момент, объяснить который я не мог.
Игра не была запрещённой. Она была популярной. Все играли в неё. Писали сборники кайданов, собирали страшные истории. Почему же в игре этих самураев что-то пошло не по плану? И при чём здесь я и их потомки? Про какой яд в моей крови говорил Тоси?
Думая о девушке, которая шёпотом молила меня о помощи в зале с саркофагами, я пересёкся взглядом с сотрудницей салона красоты, подпиливавшей мне твёрдые ногти.
– Пластина у вас, господин, сильная и ровная! Никогда таких ногтей не встречала!
Я дёрнул губой, отчего она покраснела и сразу же задела пилкой мою кожу вместо ногтя. Рухнув руками вперёд, она принялась извиняться, а я слизнул с пальца сладкую алую каплю.
Мой взгляд оказывал на людей эффект покровительства. Раньше такого не случалось. Девушки тряслись в моём присутствии, мужчины выпрямляли спины и кланялись с натянутыми, как струны, руками и шеями. Каждый, кто на меня смотрел, пытался понравиться мне, получить благосклонность, хоть улыбку или кивок.
Я не понимал, почему так происходит. Может, во всём виноваты деньги? Я купил самую дешёвую одежду, извалял её в грязи и прошёлся так по городу. Всё повторилось.
От меня не шарахались. Две светские дамы предложили составить им компанию на ужине с караоке, а бармен не взял денег за заказ, сказав, что по четвергам всё бесплатно. Ну конечно! Я был в этом баре «счастливых злых кошек» во все дни недели, и никто никогда не наливал бесплатно!
В отражении погашенного экрана телевизора я видел свои белые как снег волосы. Такого цвета шкура у волка. Определённо, мои повадки и движения тела изменились. Я перестал испытывать слабость, которую два последних года списывал на усталость и жизнь в обрывках сна и бодрствования.
Если бы не оборотень, меня не стало бы в ближайшие дни. Но теперь я мог осуществить всё, что задумал. Теперь я знал всё, что узнал Тоси за свою пятисотлетнюю жизнь.
И было в этих знаниях то, что пугало даже меня – зверя и якудза.
– Хотите посмотреть новости? – суетился бармен, заметив, что я уже десять минут молча пялюсь в чёрный экран и, видимо, из скромности не решаюсь попросить включить телевизор. – Вот! Включил! Прошу, господин!