Последний Хольсунг - стр. 41
– Мама, папа, Мяуки! – объявила она, показывая на изображения котов. – Сигурд!
Последний эпитет относился к соколу в короне. Я вдруг понял, что она попала в точку – на гербе Хольсунгов имеется точно такой же сокол, только держит он не меч, а скипетр.
– А где же тогда я? – полюбопытствовал я, чувствуя, как сердце одновременно обливается кровью и наполняется умилением.
– А ты щит держишь! – нашлась Мяуки и побежала к Сигурду.
Я усмехнулся, и хотел было присоединиться к ним, но вдруг вспомнил, что здесь есть одна вещь, которая могла мне пригодиться. На крышке надгробия одного из моих предков лежала латная перчатка изумительной работы. Мало того, что она была очень красива, в ней было спрятано хитроумное устройство, выдвигающее с тыльной стороны ладони два чуть изогнутых, острых, как бритва клинка.
Эту перчатку позаимствовал вместе с рукой этот самый предок у короля враждебной державы. Сам воинственный монарх, потеряв конечность, отступил за спины своих рыцарей, а потом покинул поле боя. Так граф Котек семь столетий тому назад обеспечил победу своему королю и снискал великую славу и привилегии. Отрубленную руку её владелец потом выкупил, но перчатка осталась, как военный трофей и напоминание о победе прошлых лет. После смерти того графа Котека перчатку положили на его надгробие, где она и пролежала до сего дня. Меня, значит, дожидалась! Я решил, что она лучшая альтернатива краге старого охотника, и пожалел о том, что во времена моего предка не придумали ещё, как встроить в такую перчатку пистолет.
Превосходно пригнанная каменная дверь за нами закрылась почти бесшумно. Всё, теперь с этой стороны погони можно не бояться. Эту дверь не взять крепостным тараном, а чтобы её взорвать, потребуется вагон взрывчатки, не меньше.
Коридор, в котором мы очутились, был длинным и, сужаясь, петлял в горе. Нда, амбиции предков заставляли краснеть – они думали, что род их вечен, и приспособили под склеп древнюю пещеру, которой хватило бы для упокоения сотен поколений Котеков. Увы, здесь помещалось только чуть более трёх десятков поколений, и больше видимо не будет, так-как я в этом роду последний, и на мне всё завершается. Но сейчас не до этого.
Для освещения коридора – погребальной камеры через каждые десять шагов на стене были факельные крепления с воткнутыми факелами. Когда очередного Котека везли в деревянном ящике к месту последнего успокоения, все эти факелы зажигались, от чего этот путь выглядел мрачно и торжественно. Нам такая иллюминация была не нужна, а потому я снял один из факелов, зажёг его и пошёл впереди. Сигурд снова посадил Мяуки в тележку, впрягся в оглобли и потащил этот импровизированный транспорт вперёд.
Дорога шла всё время вверх, а потому тянуть тележку было непросто, несмотря на гладкий, мощёный тесаным камнем пол. Хм, если мы выживем, и всё окончится благополучно, парень обзаведётся железными мускулами!
Мои размышления на эту тему прервались также внезапно, как и наше продвижение вперёд. Иными словами, мы упёрлись в стену. Сплошную стену, представляющую собой скалу, разрезавшую собой коридор, как нож макаронину. Вероятно, это произошло недавно, так-как я прекрасно помнил это подземелье целым и невредимым.
Вот это был сюрприз! Теперь ничего не оставалось, как повернуть обратно или… Можно было снова воспользоваться помощью древних костей, которые обязательно найдутся в толще земли. Но я уже и так слишком часто делал это в последнее время. Это значило, что силы, к которым я прибегал, могли возмутиться, и тогда нам бы не поздоровилось.