Последний чекист - стр. 9
– Так вы меня, товарищ майор, в случае чего защитите? Прикроете? – попыталась найти хоть какую-то опору своей дальнейшей деятельности следовательница.
– Защитим! Прикроем! Для этого и предназначены, – пообещал Сазонов.
Через несколько дней уже «конторские» следователи взялись за дело, и расследовалось оно быстро и как будто даже легко, обогатив Сазонова неоценимым опытом тесного взаимодействия и сотрудничества со следствием…
Хотя без курьезов и тут не обошлось.
Вернулся из отпуска новый начальник Виктор Леонардович и сразу начал с упрека:
– Ты зачем двадцать пять человек арестовал?
Сазонов пожал плечами, мол, не я арестовывал, а МВД. И удивился про себя, что этот новый начальник, который прежде огорчался, что раскрытых дел и зачетных «палок» мало, теперь спрашивает с него про арестованных милиционеров так, как будто он, Сазонов, у них замполитом является и за их политико-моральное состояние ответственность несет, как будто вовсе не его, Сазонова, дело – этих коррупционеров в погонах на чистую воду выводить и к ногтю прижимать.
Виктор Леонардович, словно на немой вопрос подчиненного отвечая, разволновавшись, заговорил вдруг не своим, высоким голосом и даже руками всплеснул:
– Если все они – контрабандисты, то есть государственные преступники, с нас же с тобой завтра и спросят: куда, мол, вы раньше смотрели? Они же менты, то есть наши с тобой непосредственные подопечные. Соображаешь? Вот что, Михаил Иванович, – перешел он почти на дружеский тон, – сядь и подумай, да поезжай-ка в «Лефортово», проинструктируй там своих арестованных ментов, пусть они больше друг друга не сдают! Иначе мы запурхаемся!
Сазонову и самому жалко было молоденьких сержантов и младших лейтенантов, попавших как кур в ощип и по причине собственной дурости и жадности оказавшихся «госпреступниками». Их не пришлось даже пугать расстрельной статьей – все рассказывали сами, добровольно и охотно, да так рьяно, что некоторым бы и остановиться в своем простодушном и покаянном словоизвержении не мешало бы…
Сазонов поехал в Лефортово и стал беседовать с каждым задержанным в отдельности, внушать по-отечески, мол, если сам попался, колись, как арбуз, а сдавать товарищей – это в общем-то не по-офицерски и не по-сержантски, особенно если сдавать не за что…
Одного младшего лейтенанта Сазонов спросил:
– Зачем ты своему коллеге Васе деньги давал?
Тот простодушно ответил:
– Так Вася очень бедно живет, вот решил ему помочь… Но он честный мент. Он никого не «крышует».
– Зачем же ты тогда его сдал, если он честный?
– Вы же сами сказали всю правду говорить…
– А ты, дурья твоя башка, разве не понимаешь, что безвинного коллегу в дело втягиваешь? Теперь придется на допросе признаться, что ты его оговорил…
– За что же я могу оговорить Васю, если он человек хороший? Мы с ним еще со школы милиции дружим…
– Вот и скажи на допросе, что оговорил Васю в отместку за то, что он тебе когда-то в школе милиции подножку на кроссе поставил…
Или еще смешнее. Стали этого Васю выпускать как невинно оговоренного. Позвонил Сазонову следователь конторский, предложил:
– Этот Вася в самом деле парень совестливый и служить дальше хочет. Может, пригодится тебе на будущее. Подойди, побеседуй…
– Добро, подойду. Но ты ему намекни, что своим освобождением он одному хорошему человеку обязан… Если, мол, этот человек обратится, будь любезен, ответь добром на добро…