Последнее знамение - стр. 40

– Свергнуть, – кивнул Юджин, решаясь произнести слово, на которое у принца не хватало духу, хотя оно так и вертелось на языке. – Вопрос лишь в том, как мы будем это делать. Вдвоем мы с этим не справимся. Нужны люди. Возможно, из приближенного круга твоего отца, из числа тех, кто им сильно недоволен.

Альберт покачал головой.

– Отец собрал вокруг себя таких людей, которым я ни за что бы не доверился. Но я попробую послушать дворцовые разговоры стражников. Возможно, кто-то из них окажется надежнее отцовских советников.

Юджин кивнул.

– План пока не ахти, но это уже хоть что-то. – Он с улыбкой протянул Альберту руку для рукопожатия. – Похоже, теперь мы с тобой из обычных приятелей превратились в заговорщиков, Ал. Видели бы это мои братья.

Альберт смущенно улыбнулся и пожал Юджину руку, хотя слова об «обычных приятелях» немного задели его. Он надеялся, что Юджин считает его хотя бы другом. Но, возможно, наследному принцу вообще не стоит мечтать о близких друзьях. По крайней мере, Юджин общается с ним, потому что они разделяют одну и ту же идеологию, а не просто потому, что Альберт королевских кровей.

Юджин вновь поморщился, заканчивая рукопожатие: похоже, старый перелом все так же давал о себе знать.

– Не знаю, сколько мы будем ждать обратную телегу. Предлагаю начать двигаться пешком в сторону Ванхиля. Оттуда вернемся в Чену и постараемся успеть до вечера, пока тебя не хватились.

Альберт кивнул.

– Да, идем.

И они неспешно двинулись вдоль по колеистой дороге, оставляя осиротевший погост позади.

Сонный лес, Везер

Четвертый день Фертема, год 1490 с.д.п.

Молодой олень, привязанный к дереву в отдалении от основного лагеря, беспокойно метался из стороны в сторону в присутствии данталли. Животные вблизи демонов-кукольников почти всегда вели себя беспокойно. Даниэль Милс во время охоты усмирял зверей с помощью нитей, но с этим оленем он так поступить не мог: мешала красная накидка, наброшенная на его спину. Для Даниэля она превращала животное в размытое пятно.

– Может, нам отойти подальше? – нахмурившись, предложил Мейзнер Хайс, глядя на то, как несчастное животное в панике натягивает веревку. – Он хоть не будет так нервничать.

Даниэль, раздраженный множеством неудачных попыток прорваться сквозь красное, одарил друга недовольным взглядом.

– Думаешь, издали у нас лучше получится за него зацепиться? – процедил он. – Стоило все же позвать сюда охотницу! Она бы так не дергалась на занятиях.

Даниэль требовательно посмотрел на Мальстена, стоявшего чуть поодаль, привалившись к стволу невысокого деревца. Тот спокойно выдержал его взгляд и покачал головой. Идея позаимствовать у Аэлин красную накидку и накрыть ей пойманного для тренировок оленя принадлежала ему, и он вовсе не собирался от нее отступать.

– Я повторю в который раз: мы не будем впутывать в это Аэлин. Она не обязана становиться марионеткой только потому, что вам нужно на ком-то тренироваться.

Конрад Делисс, держащийся к оленю ближе всех, громко цокнул языком.

– Скоро нужно будет отпускать животинку. Держим ее тут уже третий день, а толку чуть. Он тут совсем извелся уже, нужно будет найти ему на замену кого-то другого.

Даниэль тихо выругался. Для него это значило отправиться на охоту снова, привести нового зверя, повязать ему на шею накидку и испытать страшную боль от обрыва нитей, когда на животном окажется защитный красный цвет. И ведь делать это предстоит именно ему, потому что Даниэль больше всех настаивал на этих тренировках.