Последнее слово шамана - стр. 28
Услышав такой резкий укол в свою сторону, Михаил резко встал и, бросив на землю ветку, с ненавистью посмотрел на Муравьева.
– Извини, паря, – с дрожью в голосе прошептал тот. – Это я так, не подумал. Ты же инвалид, и, может даже, из-за этого. Ты прости меня, старого дурака, Мишенька.
– Та! – резко отвернулся от него Михаил и, накинув на плечо ружье, показал свободной рукой, мол, пошли.
– Да, да, да. – И, ухватив за локоть Михаила, потянув его вниз. Виктор, прислушиваясь к каким-то только ему слышимым звукам, показал Степнову, что нужно присесть. – Что-то здесь не так, сердцем чувствую, – шепчет Муравьев. – Дикие это люди и, похоже, голодные. – Сделав глубокий вдох носом, Виктор посмотрел на Степного. – Чуешь? Серой не может вонять, неоткуда ей здесь взяться. Похоже, мясом протухшим пахнет.
Михаил, осматриваясь по сторонам, тоже стал принюхиваться к лесным запахам, но никак не мог уловить именно тот, который почувствовал Муравьев.
– А какое нам дело до него, Миша? Да, Миша? Ну, повалили лося, да плохо за собой убрались, вместо того чтобы закопать кишки в землю, забросали их ветками. И лежит оно, скорее всего, там. – Виктор ткнул пальцем в сторону солнца. А там, у Воя, ваши рюкзаки лежат, понимаешь? И нам желательно их забрать, понимаешь? Потому что здесь нам с тобой больше нечего делать. Слухи прошли, что кто-то здесь жилку златую нашел, чи бандиты себе дворцы строят, чи какое начальство.
Слышал, что один кабана за Сосьвой разводит для охоты. Человек большой. И рыбку к себе в ручьи с озерами завозит, и начальство московское привозит сюда поохотиться. Так и что нам от этого, а? – Виктор не сводил глаз с Михаила.
Тот в ответ пожал плечами.
– Так свободы у нас простых людей здесь скоро вообще не будет. Лес вырубят, ягода уйдет, песок, как на Каракумах, появится. А он только этого и ждет, тайга с ним как может борется, но только на пять-десять сантиметров его под своим дерном прячет от ветра. Не задумывался об этом, Миша? Эх, как я мечтал в детстве стать следователем, – громко вздохнул он. – А оказался слабаком. Как только отец подарил мне ружье, все свои мечты тут же и похоронил, так захотелось друзьям нос утереть, охотником-медвежатником стать…
Настроение Виктор умел портить. Что-то ему не понравилось в чьем-то поступке, так он сразу же к нему пристроил «гору» разных слухов и «поджег» их, как вчера вокруг избы гниляк с прошлогодней листвой. Теперь дыши этой мерзостью.
«А сам-то сколько медведя, лося положил, не имея лицензии на убийство этих зверей, – глядя на впереди идущего Муравьева, думал Михаил. – Нет, в своем глазу мы бревна, конечно, не видим, только в чужом. А, что говорить про Обвалова, ведь это об его заимке Виктор говорил, что расположена в Березовском районе у малой речушки с тайменем, окунем. Там он в своих угодьях держит кабана, да дикого оленя кругом много. Ну а нам, простым людям, до него какое дело? Богач он, так и пусть варится в своем соку. Может, без этого его бизнес не пошел бы? Ведь что ни говори, а если хочешь у кормушки сидеть, то нужно подкармливать и тех, кто к ней тебя пускает».
– Тихо! – Виктор резко остановился. – Вроде люди говорят.
Михаил поправил на плече правую лямку от рюкзака и стал осматриваться.
– Люди вроде? – Муравьев прислушивается. – Нет, не люди, показалось. Там дерево чешется. Точно, оно! Значит, ветер поднялся. – И, задрав голову, посмотрел на кроны сосен. – Может, все и не так страшно, Миша, как я говорю.