Последнее испытание - стр. 38
– Я сейчас вроде как ухаживаю за дедом.
Несомненно, к этому ее поощрили дети Стерна. Возможно, Пинки нельзя назвать практичной и хозяйственной. Но она вполне способна сходить в магазин за продуктами, постирать белье, а в случае необходимости, увидев деда лежащим на полу в кухне, связаться со службой спасения по номеру 911 – ведь рано или поздно это должно будет случиться. Но все же Пинки есть Пинки, так что временами она исчезает на несколько дней без всякого предупреждения.
Стерн и Пинки съедают суп, сидя за кухонной стойкой, где обычно принято завтракать. Пинки между делом просматривает сообщения на своем телефоне. Гомер, который явно симпатизирует ей больше, чем Стерну, укладывается на пол у нее ног.
– Ну что ты скажешь о сегодняшнем заседании суда? – интересуется Стерн, когда его внучка перестает виртуозно барабанить по экрану смартфона большими пальцами. В подобных ситуациях Пинки не всегда слышит то, что ей говорят, но на этот раз она реагирует на слова деда сразу. Задумчиво покачав головой, она отвечает:
– Вчера мне показалось, что ты плюхнулся на прямые ноги и чуть не сорвал прокат, а сегодня… – Пинки умолкает. Как и ее отец, в прошлом футболист команды первого дивизиона, Пинки – хорошая спортсменка. Она серьезно занималась сноубордингом и даже участвовала в соревнованиях, пока перелом позвонка не перечеркнул все ее надежды получить стипендию в колледже. Она до сих пор частенько использует жаргонные словечки, принятые среди сноубордистов. – А сегодня все только и делали, что пинали Пафко в зад. Все и дальше так будет? Каждый день?
– Я думаю, нет, Пинки. Я верю, что мы можем многое сказать в пользу Кирила.
– Это хорошо. Но он ведь виновен, верно?
Стерн чувствует обиду за своего клиента… неужели Пинки наслушалась разговоров своей тети Марты?
– Пинки, зачем ты так говоришь? – всплескивает руками Стерн. Впрочем, его внучка – не тот человек, от которого можно ждать хладнокровной и четкой оценки показаний свидетелей.
– Ну я просто хочу сказать, что подсудимый ведь всегда виноват. Ну то есть я всегда бывала виновата.
Когда Пинки училась в средней школе, Стерну довольно часто приходилось появляться в суде от имени его внучки, которую много раз арестовывали за наркотики. Такие случаи участились после того, как она сломала позвонок – их стало столько, что Стерн как-то раз мрачно пошутил, что ему, наверное, ради внучки придется отказаться от всей остальной практики. В конце концов они оба – и сам адвокат, и Пинки – все же усвоили тяжело давшийся им урок: одним людям входит с рук все, другим – ничего. Пинки оказалась во второй категории из-за своего скандального, несговорчивого характера.
Как ни странно, довольно частое общение Пинки с полицейскими возымело на нее благотворный эффект. Как это бывает иногда с молодыми людьми, не очень хорошо ладящими с законом, Пинки в конце концов захотела сама пойти на работу в правоохранительные органы. Ей потребовалось почти шесть лет, чтобы получить диплом полицейского училища. Затем она поразила всех, кроме Хелен, сдав на отлично вступительный экзамен, и была зачислена в полицию округа Киндл. Однако через какие-то несколько дней после этого ее отчислили. Это случилось не из-за ее арестов в прошлом, как думал Стерн, – правонарушения, совершенные в подростковом возрасте, не учитывались. Но анализы показали наличие в организме Пинки наркотиков – экстази и марихуаны. Девушка с удивлением поведала деду, что безотказные способы, позволяющие успешно пройти тестирование даже при наличии в крови запрещенных препаратов, о которых она прочла в интернете, не сработали. Очевидно, что полный отказ от наркотиков она никогда всерьез не рассматривала.