Последнее дело инквизитора. Полюбить Тьму - стр. 47
— Так и не снимете свою шляпу? — удобно устраиваясь в своем кресле, которое стояло на прежнем месте, поинтересовался Тристан.
— Нет.
— Отчего так? — пригубив свою порцию обжигающего напитка, поинтересовался он небрежно.
— Не могу. У меня лицо… лицо изуродовано, — нервно ответила женщина. — Изрезано все и срослось неровно… ужасное зрелище!
— Милая моя, это такие мелочи! Я что, не видел изуродованных женщин? Ну же. Вам ведь неудобно! Снимайте эту чудовищную сбрую. Руку даю на отсечение, под ней душно. А еще вы похожи на пасечника-аллергика, который слишком боится укуса пчелы. Даю вам слово, я и глазом не моргну, даже если у вас.. гхм… ладно, не будем вдаваться в подробности.
— Инквизитор, вы просто грубиян и мужлан! — огрызнулась она. — А еще королевский сын… Мало ли, что вы там видели! Каждая женщина хочет выглядеть красивой в глазах мужчины! И ни одной не наплевать, как он ее будет воспринимать! Уродливой искалеченной несчастной, или…
— …или таинственной элегантной герцогиней, — подхватил Тристан, поднимаясь из кресла одним мягким, быстрым движением. — Только сдается мне, вы врете. У тех, у кого лица изрезаны и срослись неловко, дикция тоже повреждена. Рассеченные мышцы тянут, не дают губам смыкаться правильно. А вы выговариваете все слова четко. Даже не шепелявите.
Она тоже оказалась на ногах и едва успела вцепиться в его руку, которой Тристан привлек женщину к себе.
— Вы не сможете, вы не посмеете! — выдохнула она неистово, когда вторая его рука коснулась ее вуали. — Я не хочу показывать вам свое лицо, понятно вам! Этого что, мало? Мало моего желания?!
— Я просто хочу убедиться, — мягко ответил Тристан, приподнимая вуаль, — что вы не нуждаетесь в моей жалости.
Женщина забрыкалась, но никто не мог прийти ей на помощь, и Тристану удалось отогнуть край плотной вуали, чтоб открыть ее аккуратный подбородок, губы, изогнувшиеся в беспомощной гримасе, слишком женственной и мягкой.
Губы были вспухшими, ярко-алыми, но не накрашенными, а искусанными и прижжёнными коньяком. Видимо, сохранять невозмутимый вид в подвале с некромантом этой даме стоило огромных усилий!
«Неплохо для той, что раньше не пачкала свои руки!» — одобрительно подумал Тристан.
— Никаких шрамов, — медленно и тихо произнес Тристан. Его большой палец скользнул по мягким, полураскрытым губам женщины, повторяя их контур. — Зачем вы мне солгали?
— Не смейте меня касаться, чертов инквизитор! Я не лгала! У меня изрезан лоб, глаза, щеки! — рычала женщина, делая яростные попытки освободиться из его рук. Она даже попыталась укусить его за палец, и ему пришлось убрать руку от ее лица. — Не вы ли только что пеняли, что о вас думают слишком примитивно?! И что же?! Только представилась возможность, лезете под юбку?! Прекратите насмехаться надо мной!
— Есть женщины, которых не хочется совершенно, — спокойно ответил Тристан разглядывая вспухшие, красные губы. — А есть такие, к которым влечет. Даже если лицо у них изуродовано. Странная магия, не находите?
— Только попробуйте поднять мою вуаль выше! Я вас прирежу!
Тристан не ответил; его палец снова скользнул по ее губам, стирая яростный оскал, делая их податливыми, мягкими. Делая их привлекательными для себя; и женщина это поняла, задрожав в его руках. Ее дыхание стало частым, возбужденным, потому что в его руках она ощутила, что вывернуться из его объятий ей едва ли удастся.