После развода. Нежданное счастье - стр. 11
Работа стала моей отдушиной. Весь день не вижу того, кто сломал мою жизнь.
Утром выхожу из подъезда и сразу к внедорожнику Романа Александровича. Шофер довозит меня до офиса, а потом поворачивается и ждет от меня небольшую сумку−холодильник. Но сегодня нет молока, утром муж снова вылил, ворвался в ванную. Я чувствую себя виноватой.
Марьяша осталась голодной, а смесь так и не берет. Поднимаюсь в офис в лифте и мысль, поехать самой, накормить. Но через час Марьяна сама приехала. Роман Александрович привез дочурку и вызвал меня в свой кабинет.
− К тебе гостья, − смеется мужчина, показывая на детскую переноску, стоявшую на столе. – Хулиганит, без твоего молочка.
− Извините, муж увидел в холодильнике и разбил… − подхожу к столу. Сердце замирает, когда вижу малышку, руки и ноги трястись начинают.
Марьяна изменилась, стала беленькой и с розоватыми щечками. Подросла. Беру девочку на руки и прижимаю к груди. Она сразу начинает разевать ротик и крутить головкой, ища источник своего питания.
Я прихватываю одеяльце, чтобы укрыться от настойчивых мужских глаз. Потому что не могу попросить его уйти, язык не поворачивается. Устраиваюсь на большом диване, и Роман Александрович присаживается, чуть поодаль.
Мне так хорошо становится, когда ребенок начинает энергично опустошать грудь. Поглаживаю маленькое теплое тельце в розовом костюмчике. Рядом сидит отец ребенка, почему−то разглядывает меня. Странно, но он мне не только не мешает, а будто даже успокаивает своим присутствием.
Вдруг тянет руку к моей шее, закутанной в легкий шарф. Я пытаюсь отстраниться, но он успевает сдернуть шарф. Хмурит светлые брови и поджимает губы в негодовании.
− Лида, что это? – он показывает на следы от пальцев мужа. – Тебя душили?
− Да… с мужем вчера повздорили. Он разбил бутылочки с молоком, я в ответ его пиво. Он жутко разозлился.
Зачем я все это рассказываю? Не понимаю. Хочется поделиться с этим человеком. Мой язык сам все выбалтывает. Я улыбаюсь, пытаясь расслабить обстановку.
− Я ему морду набью, − рычит Роман Александрович, и я мотаю головой, не соглашаясь. – Чтобы неповадно было женщин обижать. Пусть меня попробует придушить, получит не по−детски. Мразь.
− Нет, вы не должны… у нас семья, и мы сами разберемся.
Малышка засыпает, а я все не могу отдать ее отцу, покачиваю, разглядывая красивое личико. Такой я представляла себе свою дочку. Сейчас я счастлива безгранично. Мне спокойно, но это иллюзия.
Врач прописала мне антидепрессанты, но я отказалась их пить, потому что кормлю ребенка. так и сказала тогда врачу. Она на меня посмотрела, как на умалишенную. Даже рукой потянулась к телефону, видимо собралась вызвать бригаду, чтобы упечь меня в психушку.
− Не своего ребенка, − пояснила я и врач расслабилась. – Со мной в палате женщина лежала, у нее молоко не пришло. Я до сих пор кормлю малышку, она не может питаться смесью. Сцеживаю и передаю молоко, чтобы кормили.
− Ясно. Но вам нужны эти лекарства, иначе может развиться депрессия. А лечить ее очень сложно, − настаивала врач, но я отмела все ее доводы. Даже рецепт брать не стала. – Придете, как перестанете кормить… чужого ребенка.
Может и приду. На меня иногда такой мрак накатывает, что жить не хочется. По выходным особенно. Муж дома в это время, смотрит свой бесконечный футбол по платному каналу, пьет пиво, есть всякие закуски, воняющие рыбой, и раскидывает упаковки по гостиной.