После развода. Не надо слов, не надо паники - стр. 14

- Анна…

Нечего сказать. Когда Доронину нечего сказать он делает многозначительные паузы и называет меня по имени. Вот так строго и обречённо.

Анна.

- Да, знаешь, у твоей будущей жены чудная дочка, моя тёзка, а я и не знала, кстати. – действительно, только сейчас думаю о том, что имя дочери Славиной как-то прошло мимо меня. Может, потому что она называла её Нюша?

Дурацкое прозвище – Нюша. Анюта – куда красивее.

- Аня, приезжай домой, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Ради всего, что у нас было, Ань. Я же… я любил тебя.

Любил.

Это как гвоздь в крышку гроба.

Это больно.

Любил.

А если я и сейчас люблю? Люблю так, что разрывается сердце? Что мне хочется выть, расцарапать себе лицо до крови, тело, которое перестало его устраивать, душу, которая перестала греть…

Любил…

- Слава, если ты меня любил, пожалуйста, ради этой любви, оставь меня сейчас в покое, ладно?

Прерываю звонок. Отбрасываю телефон на диванчик.

Запрокидываю голову.

Я не плачу.

Я ловлю солнечных зайчиков.

Господи, дай ты мне просто спокойно умереть!

13. Глава 12

На самом деле всё не так.

Всё гораздо хуже.

Размышляю, садясь за руль, еду к моему временному пристанищу.

Это не гостиница. Я решила, что моё пребывание в гостинице может привлечь ненужное внимание. Нет, я не думаю, что меня будут преследовать папарацци, но всё-таки выбрала другой вариант.

Я сняла квартиру. В центре. На Арбате.

Всегда мечтала жить в центре, но мне так и не удалось. С родителями мы жили в тихом районе недалеко от Щукинской и Серебряного бора. С мужем сначала снимали халупу на окраине, потом переехали в квартиру его бабушки, потом купили свою первую, в элитном комплексе на Рублёвском шоссе, но далековато даже от Садового кольца. Потом была та, моя родная, наша квартира. Тоже элитный комплекс, уже ближе к цивилизации, но всё-таки далеко от Бульварного. Причём я всегда сама искренне считала, что жить в центре тяжеловато. Проблемы со школами, с садами – да, да, в то время я еще задумывалась о таких проблемах. Мой Доронин не сразу стал Дорониным, тем, каким его знают сейчас. Он шёл к этому не один год, ну и я вместе с ним. Мы.

Когда-то были мы.

Теперь только я.

И я на самом деле в шоке от самой себя.

Потому что…

Потому что я не думала, что мне будет настолько всё равно.

Всё равно на его измену. Не очень по-русски звучит, наверное, зато очень точно передаёт смысл.

Мне было всё равно, что муж мне изменил.

Не потому, что я не любила мужа.

Любила. Очень сильно.

И он меня. Я так думала. Я в это верила. Надеялась.

Он любил.

И дети у нас рождены в любви. И даже собаку с котом мы тоже по любви взяли.

И жили хорошо.

Наверное…

Ведь если бы всё было замечательно, он не стал бы меня предавать?

Не было замечательно.

Не было.

Что может быть замечательного, когда в сорок два ты вдруг резко за месяц набираешь десять килограммов?

Руки опускаются, сделать ничего не можешь, идёшь по врачам.

И врачи не простые. Элитная клиника, пафос, милые улыбки.

- Ну, что вы хотите, Анна Андреевна, это климакс…

Климакс.

В сорок два.

Когда у других он дай бог в пятьдесят два!

И я не чувствую ничего такого. Ни приливов, ни потливости. Только вес.

Эндокринолог, продолжая мило улыбаться выписывает кучу анализов.

А Инга, администратор моего фитнес-клуба, с которой я дружу много лет головой качает.

- Слушай, Анют, есть шикарная тётка в нашей поликлинике, в обычной. Гинеколог-эндокринолог. Вот такая баба, - палец вверх и брови тоже, - Запишись к ней. Принеси ей там, что-нибудь, только не в конверте и не конфеты. Не знаю. Я вот покупаю фруктики, орешки, так, символически, скажешь, что ты от меня. Мало того, что анализы те же можно бесплатно сдать, так она еще и специалист шикарный! Лучше всяких этих ваших хваленых медцентров!