Размер шрифта
-
+

После катастрофы - стр. 22

Ансамбль, в котором играл Евдокимов, был создан задолго до появления названия и, разумеется, до того, как у них появились приличные инструменты и аппаратура. Каждую пьесу они оттачивали до совершенства. На это уходило всё свободное время, и довольно часто приходилось засиживаться в клубе допоздна.

Их посёлок был окраиной города. Несколько таких же поселков с различными названиями входили в эту округу. И там, где имелись клубы, были свои ансамбли.

В Питере Евдокимов упомянул о своём первом выступлении. Это ещё не было самостоятельным концертом и случилось задолго до того, как они стали играть на танцах, а выступили тогда в составе художественной самодеятельности. Сначала пел хор, потом развлекал публику хореографический ансамбль, и в самом конце выпустили их.

Перед выступлением закрыли занавес, чтобы установить аппаратуру, и на это ушло минут десять. Зал был битком, и Евдокимов хорошо помнил, какое волнение вызывало в нём его нетерпеливое гудение.

Наконец всё было готово, занавес поплыл, волнение в зале стало стихать, сотни любопытных глаз устремились на сцену, а Евдокимову казалось, на него одного, стоявшего впереди перед микрофоном с гитарой.

Когда послышался счёт палочек, Евдокимов от волнения начало вступления пропустил. Не проглотил, как сказал, пару слов, а просто не сумел вовремя начать. В зале послышались ехидные смешки. Однако Евдокимов сумел взять себя в руки и, несмотря на затянувшийся до неприличия проигрыш, начал:

Для меня нет тебя прекрасней…

И, заметив, как по залу прошла трепетная волна, приободрился.

Но ловлю я твой взор напрасно.
Как виденье, неуловима,
Каждый день ты проходишь мимо.

Затем пела их солистка. Поскольку далеко не всем из старшего поколения их «модные песни» были по душе, её выступление прошло на ура. А пела она:

Три слова, будто три огня,
Придут к тебе средь бела дня.
Придут к тебе порой ночной,
Огромные, как шар земной.
Как будто парус – кораблю
Три слова: «Я тебя люблю».
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова.

И головы от этих слов тогда действительно у многих кружились. Что ни говори, а такие, как эта, да и предыдущая песня, были культовыми. Не «Ленин – в моей мечте», а «она», как видение проходящая мимо – в школе, на улице, в трамвае, троллейбусе, электричке, на танцах…

И они добавляли:

Вот уже и не слышны
В тишине шаги твои.
Словно не было весны,
Словно не было любви.
Взгляд при встрече отведу,
И пускай щемит в груди.
Я к тебе не подойду,
Я к тебе не подойду,
И ты ко мне не подходи.

А какой ажиотаж вызывало на танцах (на концертах это не разрешали петь) уже одно музыкальное вступление к «Hotel California»! А какой драйв производил припев!

Welcome to the Hotel California.
Such a lovely place (such a lovely place),
Such a lovely face.
Plenty of room at the Hotel California
Any time of year (any time of year), you can find it here.

А если ещё во время исполнения на тебя устремлены самые любимые, самые преданные на свете глаза! Это было таким счастьем!

А потом….

В общем, в институт они поступили в один год и жили в общежитии. И вот там, в одну из вечеринок с застольем, в нетрезвом виде, в одной из комнат общежития между ними «всё это» и произошло. Для обоих «всё это» было впервые. И хотя между ними о том не говорилось ни слова, как бы само собой разумелось, что рано или поздно они всё равно поженятся. И так бы, наверное, вскоре и случилось, не подхвати его вихрь славы, а вместе с нею и дурные деньги, и море поклонниц. Евдокимов перестал появляться в общежитии.

Страница 22