Поручик Ржевский и дама-вампир - стр. 24
– И со мной они поладили, когда я появилась, – добавила Дуня. – Ведь чем нас больше, тем нам всем легче.
Когда девки рассказывали о тяготах своей жизни, Ржевский призадумался, но Груша и Дуня, увидев это, сразу принялись ластиться, каждая со своего боку:
– Что ты, барин! Мы же всем довольные! Уже и поворчать нельзя.
– А Полуша? – настороженно спросил поручик. – Может, она была недовольна?
– И она довольна была. Вот те крест, барин. – Обе девки дружно перекрестились.
Тасенька тоже задумалась, но о чём-то своём, а затем сказала:
– Я бы хотела осмотреть комнату, где живут Груша, Дуня и Полуша. А также взглянуть на Полушины вещи.
– Пойдёмте, – сказал Ржевский и, мягко стряхнув повисший на нём гарем, направился в дом.
– А что мы расследуем? – подал голос Петя, когда все вошли в переднюю и свернули в коридорчик направо. – Что случилось с Полушей?
Поручик обернулся на ходу:
– Расследуем не мы, а Таисия Ивановна. И вы ей не мешайте. А что случилось с Полушей, я сам хотел бы знать.
За этими объяснениями Ржевский чуть не пропустил дверь, но Груша с Дуней вовремя потянули барина за рукава, а Тасенька меж тем проскользнула вперёд и уже осматривала комнату.
Поручик сам бывал здесь редко и, оглядев обстановку, лишь отметил, что ничего не изменилось. Порядок – как в образцовой казарме: кровати, поставленные в ряд, аккуратно застелены, личные вещи убраны.
– Где вещи Полуши? – спросила Тасенька.
Груша указала на кованый сундучок возле средней кровати. Тасенька попробовала крышку – не заперто ли, а затем опустилась перед сундучком на колени и начала сосредоточенно перебирать слои вещей.
– Александр Аполлонович, – наконец сказала она, поднимаясь, – всё самое ценное на месте: праздничный сарафан, праздничная рубашка, сапожки новые. Если бы Полуша решила покинуть усадьбу и не возвращаться, то взяла бы всё это с собой. Вещей не так много. Можно в одном узле унести.
Ржевский тяжело вздохнул. Он и раньше не верил, что Полуша могла сбежать. А осмотр сундука лишь подтвердил начальную версию – Полуша собиралась вернуться ещё вчера, но случилось что-то нехорошее.
– Не собиралась она бегать, барин, – уверенно произнесла Груша, опять пытаясь ластиться к Ржевскому.
– Откуда ты знаешь? – с подозрением спросила Тасенька. – Тоже в сундук заглядывала?
– А зачем заглядывать? – Груша пожала плечами. – Мы же видели, как Полуша уходила. Если б она с собой взяла много, мы бы заметили.
– А она что-то взяла? Она не с пустыми руками ушла? – Тасенька опять прищурилась, как въедливый следователь. – Что у неё с собой было?
– Корзинка, – сказала Груша. – Почти пустая.
Ржевский, вспомнив свою вчерашнюю попытку расспросить Грушу и Дуню, враз посуровел:
– И вы не спросили, куда это она с корзинкой? Посчитали, что скоро вернётся? Выходит, вам до Полуши дела нет?
Груша отпрянула от барина, а Дуня, всё это время стоявшая с другого боку, потупилась.
– Ведь только что хвалились, как с ней поладили! – продолжал поручик. – Да и я вам не раз говорил на счёт этого. Что в полку самое главное, а?
– Дух товарищества! – хором ответили Груша и Дуня.
– А вы что же? – строго спросил Ржевский, поочерёдно глядя на обеих девок.
Дуня вдруг подала голос:
– Ну… я спросила. – Она по-прежнему стояла потупившись, вперив взгляд в свою грудь, так что и поручик обратил на грудь внимание.