Портартурцы. 1940—1942 - стр. 33

– Ну и что же теперь ты намерен делать? – усмехнулся генерал. – Пальнул бы из своих пушек?

Подковин уловил иронию в голосе генерала, но отвечать нужно. Так учили: ни одного вопроса начальства не оставлять без ответа.

– Сначала отойти к отрогам Самсона. Здесь нет безопасной позиции. Вечером засветло определить место для батареи. Ночью охотничьим командам нащупать врага. Взводу батареи остаться на ночь несколько в стороне от выбранной позиции.

– Это зачем?

– Первые выстрелы – из двух пушек. Враг обратит на них внимание. Проявит себя. Тогда с другой позиции внезапно стреляют остальные шесть.

Фок задумался. Подковин перевел глаза на офицеров. Капитан, выставив вперед правую ногу и пристально разглядывая его, говорил рядом стоящему с ним поручику.

– Быть непосредственным, вот что иногда важно. Канониром в данном случае руководила логика. Он не обучался тактике, но чувствует ее всем существом… Описатели войн часто удивляются действиям солдат, предоставленным себе… Подмечено, что Фок часто обращается к солдатам с большими вопросами. Умно!..

Генерал как бы очнулся.

– Итак, братец, возвращайся к полковнику Лапэрову и расскажи ему, что ты видел и слышал, но о своих проектах помолчи. И скажи ему: генерал Фок приказал вернуться его батарее к деревне Шимынзы. Понял?

Наши пехотные отряды все чаще и чаще приходили в столкновение с японцами. Однажды Коневязов и Подковин возвращались с опасной фуражировки. Увидев впереди на дороге китайца, орловец вздрогнул.

– Он! Старый знакомый! Слушай, Подковин, сдается мне, – это японец. Мы его прихватим. По-русски говорит не хуже нас с тобой… Делай все, что я скажу.

Путник шел спокойно.

– Он! – дернув за рукав Подковина, сказал орловец. – Останови лошадь. Приготовь револьвер.

«Китаец» стал обходить повозку, нагруженную сухим гаоляном.

– Здравствуй, друг! Что, не узнал?

– Моя бутунда, моя своя фанза ходи, – дрогнувшим голосом произнес встречный.

– Брось притворятся. Да это же я. Помнишь, о предках говорили?

– Так точно, капитан, – словно переродившись, «китаец» с улыбкой закивал головой и схватил орловца за руку.

– Едем с нами. Ты же клад для начальства.

– До свидания, пожалуйста. Не могу. Я спешу домой. Жена беспокоится. Время теперь тревожное.

– Ничего. Ненадолго. К большому капитану поедем. Он тебе много денег заплатит. Будешь с нами ездить на фуражировку.

– Да не могу же я! – со злобой воскликнул «китаец», но солдаты, не слушая, подсадили его на двуколку. «Китаец» сразу успокоился и улыбаясь проговорил: – Поедемте. Очень приятно увидеться с русским капитаном.

«Лиса», – подумал орловец.

У Шимынзы Подковин, орловец и их нёвольный спутник увидели стрелков, окруженных толпою женщин, детей и стариков. Солдаты вели китайца со связанными назад руками. Орловец узнал хозяина фанзы.

– Братцы, в чем дело?

– Шпиона поймали. Жил-жил среди русских в Наньгуалине; а когда японцы близко стали, то он на их сторону со всей семьей подался. Сейчас суд был, а теперь ведем расстреливать.

– Подождите! – задыхаясь, проговорил орловец. – Где офицер? Кто ваш старший?

Старший и орловец отошли в сторону.

– Настоящий шпион у нас на двуколке сидит. Свяжите ему руки, да так, чтобы осужденный с ним глазами не встретился. Подождите минутку здесь, а я побегу офицерам доложу.

Через десять минут Коневязов вернулся с командиром охотничьей команды.