Порочные удовольствия - стр. 8

– Прости, малышка. Но это правда.

– Может быть, он еще пока не осознал, что меня нет, – говорю я, размышляя, возможно ли, что так все и обстоит.

– Полагаю, что этот мужчина найдет тебя раньше, чем ты его, – отвечает она. – Он не похож на человека, который будет долго терпеть то, что его жена пропала.

– Полагаю, мы это скоро узнаем.

Я надеюсь, что она права, и меня снова преисполняет надежда, смешанная со страхом. Я все испортила, но и Крейтон не невинный младенец.

– Мне пора идти, – говорю я. – Мне нужно проспаться после виски, чтобы утром я могла мыслить здраво.

– Хорошо, детка. Иди проспись. Поговорим позже. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Тана. Спасибо тебе.

Мы отключаемся, и я возвращаю Чезу его телефон.

– Спасибо, Чез. Я собираюсь отправиться на боковую.

– Конечно, мэм. Спокойной ночи.

Я слишком устала, чтобы поправлять его, и направляюсь к спальне, расположенной в хвосте автобуса. К моему удивлению, никто еще ее не занял.

Я стягиваю джинсы, забираюсь на огромную кровать и накрываюсь простыней. У меня нет с собой пижамы, так что я сплю в футболке и трусиках. Но, учитывая, что мои коллеги уже видели меня в этом, а возможно, и в более откровенных нарядах, меня это не волнует. Они все женаты или состоят в длительных отношениях. И к тому же настоящие бродяги, которые отправлялись на гастроли больше раз, чем я могу вообразить.

Шуршание шин по асфальту убаюкивает меня, и перед тем, как погрузиться в сон, я думаю о том, не подпадает ли мой отъезд под какие-то пункты брачного соглашения, позволяющие Крейтону расторгнуть наш брак.

Ладно, если совсем честно, это неправда. Последней мыслью, прежде чем я погрузилась в сон, стала мысль о том, что это причинит мне нестерпимую боль.

Когда я вхожу в квартиру, там очень тихо. Я рассчитывал прийти домой почти восемь часов назад, но атмосфера на переговорах накалилась, и я не мог встать из-за стола, не потеряв преимуществ, которых я достиг.

Если кто и может заключить соглашение просто усилием воли, так это я. И выиграть это дело было чертовски важно, и, когда передо мной замаячила победа, я уже не мог позволить чему-либо встать на моем пути. Хотя это был не самый крупный в денежном отношении контракт из всех, которые мне приходилось заключать, у меня не было контракта, который бы значил для меня так много. Предварительные соглашения, включая жесткое соглашение о конфиденциальности, были подписаны, и я весьма доволен собой.

Мне не терпится найти Холли, и я направляюсь в спальню, но там темно. Я подхожу к кровати, рассчитывая увидеть ее, свернувшуюся клубочком посередине, но обнаруживаю лишь несмятые простыни.

Я включаю настольную лампу, сам не зная зачем. Я и так вижу, даже в темноте, что комната пуста.

– Холли?

Молчание. Я перехожу из комнаты в комнату, везде включая свет.

Но Холли нигде нет.

Одежда здесь. Гитара здесь. Но ее здесь нет.

В прошлый раз, когда я вернулся домой и ее здесь не было, я смертельно испугался, решив, что она оставила меня. Но это было прежде. Последние пару дней… Ну, мы немного разобрались со всяким дерьмом, и то, что началось как сумасшедший каприз, стало казаться чем-то, что может сработать.

Я к тому же только что поставил крупную сумму на то, что это сработает, хотя это не важно.

Наконец я захожу в кухню и включаю свет. Разлинованный лист, вырванный из блокнота, лежит посреди столешницы.