Порочные. Ты – мой запрет - стр. 5
– Всё хорошо, – мягко улыбается она.
– Понятно. Проходи, я как раз чайник поставил.
Джо открывает дверь, пропуская её внутрь.
– Всё такая же красивая, – добавляет уже полушёпотом, будто самому себе.
Они сидят на веранде, не спеша попивая любимый зелёный чай Джо. Ещё одно воспоминание из детства. Вокруг тихо, только ветер шуршит в листве, и где-то в саду стрекочет кузнечик. Мужчина неспешно делает глоток, смотрит в сторону грядок.
– Вон та груша, видишь? – говорит. – Выжила. Уже почти не надеялся.
– Ты каждый раз так говоришь, – отзывается Вивиан. – А она каждый год даёт плоды.
– Ну, вдруг в этом году передумает, – усмехается Джо. – С грушами никогда не угадаешь.
Вивиан с тоской в глазах смотрит на дерево. Уже старое, но стройное, с крепким стволом. Оно действительно будто держится за землю всеми силами. Между деревьями аккуратные грядки, в углу – клумба с цветами. В этом всём есть что-то живое, настоящее. Простое. То, чего Вивиан так давно не хватает.
Джо молчит немного, потом добавляет:
– Нет, ты точно похудела.
– Опять начинаешь, – Вивиан качает головой. – Всё со мной нормально. Просто слежу за фигурой.
– Ладно-ладно, – добродушно говорит он. – Просто заметил. Как у тебя в целом?
– Как всегда, – отвечает Вивиан. – Никаких забот. Филипп окружает меня только лучшим. Люба прихоть – не проблема…
– Ну, хоть не скучно.
– Когда как, – чуть пожимает плечами девушка.
Джо кивает, как каждый раз, когда даёт знак, что больше не будет лезть с лишними вопросами. Он никогда не отличался разговорчивостью – и это одна из причин, почему с ним всегда спокойно.
– Ты если что – звони, – говорит он. – Или приезжай. Знаешь, где я.
– Знаю, – отвечает Вивиан и чуть улыбается. – Спасибо.
Он больше ничего не добавляет, но его взгляд говорит вместо слов. Тот самый, от которого в детстве невозможно было скрыть порез на коленке или полученную в школе двойку.
– Для меня важно, чтобы ты была счастлива, – произносит он, не удержавшись. – Я счастлива, – улыбается Вивиан губами. Но не глазами. – Тогда я спокоен, – отвечает Джо, улыбаясь в ответ и хлопая рукой по колену. Но как только он отводит взгляд, улыбка пропадает с его лица.
Позже, пока Джо уходит отнести кружки и чайник в дом, Вивиан проходит на задний двор. Встаёт на том самом месте, где когда-то был главный вход в их сгоревший особняк. Здесь раньше стояла высокая белая арка, на которой отец собственноручно повесил красивые фонарики в виде звёзд. Она помнит, как бегала по мраморным ступеням босиком, а мать ругала непоседливую дочь за грязь на ногах. Помнит запах её духов, смех отца…
Иногда Вивиан удивляется, как чётко её память удерживает тот вечер – будто это случилось не в детстве, а всего пару лет назад.
Огромный дворец из белого кирпича, панорамные окна, хрустальные люстры, мягкие ковры. Тогда она жила богато – слишком богато, чтобы понимать, как устроен остальной мир. В доме всегда было чисто, вкусно пахло, мама носила исключительно платиновые украшения, а отец ездил на чёрном Бентли. Их дом стоял в ряду таких же больших и дорогих особняков. По соседству жили исключительно состоятельные люди: бизнесмены, политики, владельцы компаний. Роскошь казалась чем-то обыденным.
Джо на тот момент работал в их семье охранником у ворот. Он не был телохранителем или кем-то приближенным к отцу – просто человек, который открывал ворота посетителям и гостям. Но для Вивиан он был больше, чем просто охранник. Мужчина всегда улыбался ей, угощал печеньем и разрешал сидеть в своей будке, когда она пряталась от матери после очередной шалости. Он просто наливал ей зелёный чай из термоса и включал маленький переносной телевизор.