Порочная слабость - стр. 19
Я моргнула раз, второй. Мои ладони непроизвольно сжались в кулаки, вновь сгребая ткань мужского свитера. Но крепкие пальцы обхватили мои руки, фиксируя в одном положении. А потом и вовсе распластали по твердому прессу, пусть и поверх одежды.
— Успокоилась? — осведомился Алексей Сергеевич.
Я промолчала. Смотрела на мужчину, ожидая его действий и, в то же время, изучая комнату, в которой оказалась.
Заверин притащил меня за ту самую дверь, которую мне запрещалось открывать. Он всегда была закрыта. А сейчас хозяин собственной персоной впустил меня сюда.
Комната была… крошечной. Это удивляло и дезориентировало.
Кладовка? Зачем вообще нужны такие помещения в просторных апартаментах влиятельного воротилы? Он здесь пытает своих врагов степлером?
Судя по минимальной обстановке, так и было.
Небольшой столик в углу и потрепанный кожаный диван у стены.
На полу – разложены бумаги по аккуратным стопкам. На столике – тарелка с бутербродом и литровая кружка с надписью алыми буквами «Я здесь босс». Странное сочетание, если уж откровенно.
Нет, не бутер и кружка. А ее наличие на территории Заверина. Да и комнатка была странноватой. Без единого окна, с минимальным количеством света.
— Это пыточная? — брякнула я прежде, чем подумала.
— Почти, — усмехнулся Алексей Сергеевич.
А все мое внимание уже было всецело подарено нетронутому бутерброду. Какой же он аппетитный, красивый, соблазнительный!
Заверин развернул меня лицом к столику и подтолкнул в спину. Несильно, но вполне ощутимо. Пришлось идти, преодолевать небольшое расстояние, перешагивая через ровные стопки документов. И оказавшись перед аппетитной прелестью, я принялась есть, не обращая внимания на зрителя. А потом и вовсе вскарабкалась на диван и перетащила тарелку на колени.
Бутерброд не только выглядел красиво, а еще и был удивительно вкусным. И раз уж Заверин все равно меня грохнет, я решила наглеть и дальше.
Перехватила кружку двумя ладонями и сделала крошечный глоток.
— О, как, сладенько, — обрадовалась я.
Мужчина, протянув руку, уперся ладонью в стену и не сводил с меня внимательного взгляда.
— Прости…те, есть хочется жутко! — оправдалась я, старательно переживая пищу.
Наверное, Заверин не разобрал ни единого слова. Поскольку смотрел на меня странным, тяжелым взглядом. Вернее, на мой рот, в котором стремительно исчезал ночной перекус злобного Зверя.
— А что, Тошик тебя не кормил? — усмехнулся Алексей Сергеевич.
Я застыла, так и не проглотив пережеванную пищу. Пока не знала, как понимать все слова Заверина, но была твердо убеждена: все это не к добру.
— Послушайте, Алексей Сергеевич, вся ситуация, конечно, странная… — выпалила я, все же проглотив еду и прикидывая, а не решил ли грозны й Зверь возобновить мою попытку по предоставлению ему услуг интимного характера.
— Просто «Алексей», — прервал мою пламенную речь мужчина и оттолкнулся от стены. — Ешь, и спать!
— А можно я здесь лягу? — брякнула я, прикинув, что широкий диван, если притащить подушку и одеяло, вполне пригоден для сна.
—Не можно! — грозно возразил Заверин.
— Жаль, я бы даже не храпела, — пробормотала я, шалея от собственной глупости, наглости и бесстрашия. Он ведь раздавит меня сейчас. Прихлопнет, словно назойливую муху.
— Храплю я, — не моргнув и глазом, произнес Зверь, скрестил руки на груди и, смерив меня странным взглядом, жестко проговорил: — Оклемалась? Двигай тогда к себе. Живо!