Попала, или Кто кого - стр. 24
— Ну ты и сука, Волков, — неожиданно выдает она, качая головой. — Этого просто не может быть.
— Рит…
— Я уже тридцать четыре года Рита! — зло бросает она, копируя недавно произнесенную мной фразу. — Я что, по-твоему, совсем дебилка конченая? Это же все из-за этой девки! А зол ты, потому что я привела Тимофея и помешала тебе ее окучивать. Это просто… немыслимо! — выдает Рита, хватаясь за голову. — Как такое может быть, если два дня назад ее точно не было! Ведь не было, Кирилл! Она еще так возмущалась, лежа на кресле, что ты шарлатан! Как за двадцать четыре часа у тебя мозг перестал работать, что она уже оказалась у тебя в кабинете?!
— Сорок восемь.
— Что?
— Уже прошло сорок восемь часов. А если быть точнее, с трех дня понедельника до шести вечера среды — пятьдесят один час.
— Тебе не стыдно, Волков?
— За что мне должно быть стыдно, Рит? Я тебе что-то обещал и не выполнил? Может, когда-то в любви признавался или нарушил какое-то слово? Я с тобой предельно откровенен. Все, так все.
— Немыслимо. Это просто немыслимо! — невообразимо громко орет Рита, вставая с дивана. — Ну ты же никогда не был как все… суки последние, которым обязательно присунуть молоденькой девчонке! Ведь не был! Что сейчас случилось? Так понравилась, что нельзя удержать свой член в штанах?
— Понравилась.
— Ты же не можешь не понимать, что это просто прихоть! Но ведь это все проходит, Кирилл. Зачем портить наши отношения из-за минутной слабости? Зачем? Чего ты молчишь?! — ударяет кулаком мне в плечо и тут же плюхается рядом со мной на диван, при этом шумно выдыхая. Осталось ли во мне еще что-то хорошее, если даже сейчас я не чувствую совершенно никакой жалости к сидящей рядом со мной женщине? Нормальной, между прочим женщине. — Помнишь ты напился зимой на корпоративе?
— Святой Купидрила, только не говори, что я признавался в любви. Если что, когда я бухой, то я люблю даже министра здравоохранения, это было не в счет.
— Не смешно, Волков, — но тем не менее усмехается, смахивая ладонью слезы. — В любви ты мне не признавался.
— Предложил выйти замуж? — пытаюсь отшутиться, не в силах смотреть на печальное лицо Риты.
— Нет. Ты сказал, что хочешь ребенка. Очень хочешь.
— Так, все, не продолжай, — пытаюсь встать с дивана, на что Рита хватает меня за руку, возвращая обратно.
— Я тебе рожу ребенка, Волков. Рожу. Хочешь сына? Давай родим сына. Может, он будет даже похож на твоего Сашку. Представляешь, как будет здорово?
— Все, хватит, Рита!
— Ну ты же хочешь ребенка. Что у трезвого на уме…
— Я сказал, хватит. Почему нельзя расстаться на нормальной ноте? Зачем все усложнять? Мне не нужен от тебя ребенок, Рита, так понятно?
— Ты прав, — растерянно бросает она, в очередной раз вскакивая с дивана. — Пожалуй, на сегодня все же хватит.
— Я, кажется, ясно сказал, что не на сегодня.
— Сколько вам мужикам надо поиграть с новой игрушкой? Пару месяцев хватит? Я подожду, Кирилл. Это даже в какой-то степени хорошо. Я соскучусь по регулярному сексу, ты вдоволь наиграешься. Говорят, вам так надо. Ну надо, так надо. Сам еще и придешь, в конце концов, кто тебя такого вытерпит.
— Ты меня вообще слышишь?
— Это ты меня услышишь и вспомнишь мои слова. И да, сына я тебе точно рожу. Вот теперь мне точно пора. Пока, Волков.
***
Прихоть, не прихоть, да какая к черту разница? Совесть? Этого у меня уже тоже давно не имеется. Единственное, что сейчас есть в моей голове — это дикое желание дегустировать конфету. Долго и упорно дегустировать… Умом я понимаю, что до дегустации не день, и скорее всего даже не два, но, черт возьми, предвкушение от праздника, это не менее интересно, чем сам праздник.