Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов - стр. 22

Так. Стоп. Какая некромантия? Я даже вперёд тянусь, чтобы заглянуть в список и удостовериться в твёрдости своей памяти, но Алоиз поспешно листы отдёргивает. Кстати, с обратной стороны надпись тоже есть: «Клеопатра Крузенштерн – менталист. Призыву не подлежит».

– У меня же менталистика обязательна к изучению, а некромантия – нет.

Может, как некромант я ещё и призыву подлежать буду – мне такое не надо.

– Некромантия ваше призвание, – уверяет Алоиз.

– Да вон тут же написано, что я менталист! – обличительно указываю на листочки в его руках. – С обратной стороны.

– С обратной? – Алоиз переворачивает листок, убеждается в моих словах и убирает результаты теста в стол. Делает честное лицо. – А с обратной стороны не считается!

10. Глава 10

Вот ведь козерог незодиокальный, фермерский!

Смотрю на него пристально. Укоризненно так.

– Кхм! – смущённо втягивая голову, Алоиз опускает взгляд на руки, сцепляет их. – В отличие от той же менталистики, некромантия не требует нескольких лет обучения, а если захотите менталистику развить – потом можно в частном порядке обучиться.

– А я совсем не против на довольствии несколько лет пожить. И не вижу смысла платить за то, что должна получить бесплатно.

– А как же свобода и независимость? – Алоиз поднимает на меня взгляд.

– И потом меня как некроманта призовут… куда-то?

– Да нет, что вы! У вас же есть предрасположенность к ментализму! – поспешно отмахивается Алоиз. – Менталисты натуры слишком чувствительные, с тонкой душевной организацией, – он застывает, словно вспоминает что-то, и встряхивает головой. – Кхм, не призывают менталистов в армию. Даже на сражение с Безымянным ужасом менталистов не призывали, а на него гребли всех подряд. Ну и чем вам не нравится некромантия?

Делаю такое же честное лицо, как у Алоиза недавно, ещё и ладони к груди прижимаю:

– Я трупов боюсь.

Секундная пауза.

– Вот и отучитесь их бояться! – радостно предлагает Алоиз. – Они же вам подконтрольные будут. И всегда можно их упокоить.

– Боюсь, – повторяю ещё более проникновенно. – Очень-очень боюсь трупов.

– Так они смирные… кхм, – Алоиз опять как-то подозрительно отводит взгляд. – Если о чистоте переживаете – то совершенно напрасно: заклинания и запахи уберут, и трупы подготовят, а с появлением рабочего зомби о бытовой составляющей профессии можно совсем забыть. С работой потом всё нормально: показания с мёртвых снять, зверей рабочих делать. Посмертие опять же интересным может оказаться. У нас тут профессор Гирол, некромант, даже после смерти лекции читал!

Ага, то есть некроманты и на том свете не отоспятся. Антиреклама какая-то. Жизнь после смерти, конечно, хорошо, но только без работы.

А так вроде привлекательно звучит, но с какой стати меня выбора лишают?

– Менталистов недолюбливают, – добавляет Алоиз. – Быть некромантом престижнее.

Эти уговоры напоминают то, как Санаду убеждал меня домой вернуться. Что такого ценного в этой менталистике, из-за чего меня к ней не подпускают? Наверняка от чтения мыслей защита есть, так что речь не идёт о сверхоружии. Или сопротивляются, потому что я из другого мира? Что-то вроде дискриминации? Надо разобраться, в чём дело.

– Вы не понимаете, – стою на своём. – У меня фобия: я боюсь трупов. Из-за страха не смогу учиться, порушу вам всю статистику успеваемости!