Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов - стр. 24
При этом технические проблемы некромантии решаются заклинаниями. А если не понравится направление, можно опять потребовать обучение по основному профилю – Академия обязана меня подготовить.
Если этот «нежный и тонкодушевный» Санаду сейчас читает мои мысли, пусть знает: «Не люблю самовлюблённых, заносчивых мужчин!» И вообще «Санаду дурак!»
На его лице не дёргается ни единый мускул, сохраняя надменную ухмылку.
Поворачиваюсь к Алоизу:
– Знаете, я, пожалуй, передумала. Поподробнее мне о некромантии расскажите: что, как, почём?
– Вы же боитесь трупов, – всплёскивает руками Алоиз. – Зачем же было?..
– Я вдруг поняла, что трупы… – неопределённо кручу ладонью, – довольно милы.
– Вы так быстро меняете мнение, – Санаду поцокивает языком. – Впрочем, это простительно столь юной девушке.
– Просто не хотела обижать вас отказом. Стать вашей студенткой, – с наигранным сожалением отзываюсь я. – Но вы не дали мне возможности ответить вежливо. Впрочем, учитывая вашу тонкую душевную организацию и нежность натуры – простительно.
Переводивший взгляд с меня на Санаду Алоиз дёргается, словно в желании нырнуть под стол, но сдерживается. Глаза у него становятся большими-большими и немного слишком выпуклыми.
Оглядываюсь, но ничего страшного за моей спиной не происходит: Санаду всё так же стоит в дверях, приподняв бровь:
– Позвольте узнать, откуда столь любопытная информация о тонкости моей душевной организации?
– Раз уж вы здесь! – подскакивает сливший дезу Алоиз и трясёт бумажками Ока. – Тут результаты теста какие-то странные!
И лишь вскочив и выпалив это всё, съёживается, видимо, сообразив, что сам себя выдал. Я бы, кстати, не факт, что его сдала: один менталист не показатель.
Не сводя с меня пристального взгляда, Санаду спрашивает:
– «Невозможно корректно определить» по всем направлениям, в расчёте которых учитывается характер тестируемого?
– Да… – выдыхает Алоиз.
– Это индивидуальные особенности студентки, – Санаду полуоборачивается к двери. – Раз проблема решена, пойду я лечить свою тонкую нежную душу.
Икает Алоиз, встряхивает несчастными бумажками:
– Я ничего такого не говорил! Точнее, я не о вас, я в целом о менталистах, я…
Но Санаду отмахивается:
– Нет-нет. Тонкая душевная организация… это звучит! Люблю службу в Академии – всегда узнаю что-то новое, неожиданное. Пойду, поделюсь этими изумительными сведениями о собственной персоне, – Санаду говорит это легко, скорее посмеиваясь над ситуацией. – И больше не тревожь меня по пустякам.
Значит, я – пустяк. Понятно.
Санаду выходит в коридор, и двери за ним закрываются.
Алоиз бессильно падает в кресло. Смотрит на меня исподлобья.
– Вы правы, – киваю я. – Тонкая нежная душа, не иначе.
– Шли бы вы… вещи получать. И довольствие. – Сев ровно, Алоиз надевает маску типичного надменного чиновника. – После получения формы вы должны будете уничтожить одежду, обувь и прочие вещи из вашего мира.
– И чем вам Александр Сергеич не угодил? – я дёргаю майку с изображением классика.
Нарочитое спокойствие Алоиза лопается мыльным пузырём:
– Положено так! Идите на склад. – Он хватается за голову. – Рабочий день уже кончился. Ладно. Идите спать, завтра утром всё получите. А я подготовлю ваше расписание.
Причём, выговаривает мне так, словно это я виновата в его желании трижды провести тест. Вот кому точно надо толщины души, а лучше нервов добавить. Даже жалко его. Почти. Поэтому ограничиваюсь нейтральным: