Попаданка. Одержимость Короля - стр. 35

Вы играете по-черному, министр. Мой ход будет чернее ночи. Вы падете.

— Что ж, основные вопросы решены, — объявляю после того, как подписываю часть распоряжений и откидываюсь на спинку трона с мыслью, что наконец-то смогу отдохнуть.

Но у министров другие планы.

— Ваше Величество, простите нам дерзость. Но коронация уже прошла, народ волнуется о продолжении рода, — смеют шебуршать они, тут же прикрываясь вековыми традициями.

А Саторан давит едва заметную ухмылку.

Я в курсе, как он пытался разнести слухи о моем проклятии, когда я в очередной раз отложил венчание со второй нареченной.

Он собирал сведения о наложницах, приметил даже день, когда я стал носить перчатки.

Шептал по углам и сеял смуту, что я не могу без боли касаться людей.

Вот только он ошибся, больно не мне, а тем, к кому я притрагиваюсь.

— Что ж, невеста давно выбрана. — смотрю прямо в глаза Саторану. Ведь это его дочке посчастливилось занять место Мии.

Хотя, посчастливилось ли — это мы еще узнаем.

— Пусть королевский маг определит благоприятную дату. — выдаю я, и министр тут же косится на мои руки.

Что такое, ваш король потерял перчатки?

Ухожу из зала с ухмылкой, смакуя замешательство на вечно лживом и подлом лице.

— Ваше Величество, — спешит следом Дирен, который все это время стоял у трона, как моя тень.

— Зачем же вы так поспешили? Ваше лечение только дало плоды. — суетится он. И не напрасно. Дело говорит.

— Вот только откладывать дату и дальше, подкрепляя дурные слухи и сомнения в сердцах тех, кто готов идти за мной, я не могу. Ставки слишком высоки.

Дирен вздыхает, мечется в мыслях и беспокойствах, что к моменту брачной ночи хворь настигнет меня вновь.

— И что ты предлагаешь? Целительницу за руку всю ночь держать? — усмехаюсь, но шутка отдает горечью.

Даже от мысли, что опять взгляну на это лицо, опять поймаю тот взгляд и запутаюсь, все внутри вспыхивает. Я так с ума сойду!

Я должен от нее избавиться. Но для этого нужно исцелиться. Какой-то замкнутый круг!

— За руку не надо. — машет головой страж. — Проведите с ней ночь.

— Чего?

— Вы, должно быть, не слышали, но за пределами замки давно ходили слухи, что целительницы способны излечить любой недуг, даже самый страшный, через близость, — выдает он, и на секунду мне кажется, что этот добрый малый тоже спятил под стать своему королю.

— Не гневайтесь, — умоляет он. — Я лишь о вас пекусь. Министр не идиот, он знает, что вы не такой, как ваш покойный покорный отец. Знает, что с вами может лишиться всей власти. Он вас боится и потому пойдет на любой отчаянный шаг, как было с покойным кронпринцем.

— Предлагаешь мне его бояться?

— Свадьба с его дочерью свяжет ему руки и пустит пыль в глаза. Вы ведь только поэтому и согласились тогда, — напоминает он мне. — Возьмите от целительницы то, что должно. Накиньте на нее иллюзию, если пожелаете. Но молю вас, избавьтесь от хвори, что может стать оружием против вас!

Засранец. Дело толкует.

— Говоришь, за пределами дворца ходят слухи, что одна ночь избавит от любой хвори? И больше мне видеть ее не придется?

— Так точно, Ваше Величество.

— Тогда почему же Дарвелл мне ни слова об этом не сказал? Зелья варить и труды читать собрался, предрекая месяцы, а то и годы целительства, когда есть короткий путь?

— Должно быть, он боялся за дочь.