Помню тебя наизусть - стр. 67
— Элементарно. Вот скажи — ты стала любить меньше то, чем занималась? Собак этих несчастных, приют?
— Нет.
— Тогда почему этого стесняешься? Это же круто иметь увлечение, тем более такое. Помогаешь слабым и беззащитным, делаешь все, что в твоих силах. Молодец. Какая разница, что думает расфуфыренный индюк Меньшов? Или недалёкая Ирка? Или остальные, такие же «одаренные».
— Ты видела ту фотку?
— Нормальная фотка. Человек занят делом, вкладывает душу, а не абы как для вида ковыряется.
— Я там как деревенская уродина!
— Ты там красивая, довольная и счастливая.
Я засмущалась. Юлька не из тех, кто сыпет комплиментами направо и налево, и уж точно не станет ими бросаться чтобы подсластить горькую пилюлю.
— Или может ты стала тупее? Бросила учиться?
— Нет…хотя…
— Подумаешь, пару двоек хватанула. У кого их не было?
— У меня не было! — упрямо сказала я.
— Поздравляю. Теперь есть. Для коллекции. А сегодня? Почему не хочешь выступать? Проект не доделала? Не знаешь, о чем говорить?
— Что? — возмутилась я, — все доделано, и все я знаю!
— Тогда в чем проблема?
— Но…
Действительно в чем?
— Из-за дураков этих хочешь сбежать? Так, плевать на них. Плевать! — продолжала Юля, — Они единственные люди в этом мире? Без них ты помрешь? Они как-то повлияют на твою дальнейшую учебу? Работу? Жизнь?
— Нет.
— Тогда к черту всех. Пока ты бежишь, они кусают и тявкают, как и все маленькие бестолковые дворняжки. Ты сама кормишь их своими обидами, страхами, болью. Покажи, что у тебя все зашибись, и они заткнуться…Ну может и не заткнуться, будут продолжать хихикать как стадо придурков. Но это их проблемы. Понимаешь? Их. Не твои. Нужны ли вообще тебе такие «друзья»? Да и друзья ли это?
Наверное, именно этих слов мне и не хватало, чтобы в голове все встало на свои места. Не друзья, посторонние, с которыми я временно оказалась в одной лодке. Наши пути скоро разойдутся, и я о них даже не вспомню. Они останутся лишь размытыми тенями на задворках памяти, серыми и не имеющими никакого значения.
Почему я спасовала перед ними? Что за слабость? Подумаешь, цепляются. Озерова права, это их проблемы, не мои.
— Кстати, это действительно была прокладка? — она бесцеремонно напомнила про утренний инцидент.
— Нет! Салфетки!
— Очень жаль. А то бы подошла и приклеила ее кому-нибудь из этих придурков прямо на лоб.
Я представила, как пришлепываю прокладку на лоб Меньшову, и невольно улыбнулась:
— Ему бы пошло.
— Пффф, — самоуверенно фыркнула Юля, — стал бы в сто раз прекраснее. Прынц, красоты неписаной и ума редкостного.
Мы посмотрели друг на друга и засмеялись, но внезапный смех затих так же быстро, как и начался.
Озерова молчала, будто ждала от меня каких-то слов, действий, а я смотрела на свое отражение. Все такая же бледная и похудевшая, только спина расправилась и глаза изменились. В них снова появился огонь.
— Знаешь, а ты права. Пойду-ка я выступлю, — решительно повесила сумочку на плечо, — зря что ли готовилась?
— Так держать, Белецкая, — одобрительно кивнула Юля, — узнаю прежнюю задаваку.
Уже открывая дверь своего убежища, я обернулась и поблагодарила ее за помощь:
— Спасибо.
— Сто рублей за консультацию, — чопорно произнесла она, а потом с улыбкой добавила, — иди уже. Порви их всех.
Порву. С удовольствием.
***
К актовому залу я шла, как крейсер, имея перед собой четкую цель и уверенность, что все мне по плечу. Конечно, я не настолько наивна, чтобы тешить себя напрасными иллюзиями, что сейчас, как по волшебству решу все проблемы, вокруг защебечут птицы и распустятся цветы.