Помнишь, я тебя любила? Забудь! - стр. 30

— Иди сюда, — раздается с левой стороны.

Я не успеваю обернуться, как Глеб сгребает меня в охапку и прижимает к своей груди, вырывая мою руку из Сашиной.

— Пироженка, ты серьезно боишься? — Едва слышно шепчет на ухо. — Это же просто фильм.

Глеб прижимает меня к своей груди обеими руками, а я смотрю на свою ладонь, которая секунду назад была в Сашиной...

— Я ненавижу тебя, — шепчу ему в ответ.

— Прости, но твои отказы от встречи с ним были слишком подозрительными.

— Иди в задницу.

Мерзавец ничего мне не отвечает, и я так и остаюсь полусидеть-полулежать у него в объятиях. Через несколько минут я успокаиваюсь и закрываю глаза. А потом, видимо, проваливаюсь в сон, потому что резко прихожу в себя, когда сквозь закрытые веки мне в глаза ударяет свет.

Быстро тру глаза и верчу по сторонам головой. Маша вытаскивает диск и выключает телевизор, Саша тушит камин.

— Выспалась? — раздается над ухом.

Я все еще продолжаю оставаться в руках Глеба, но тут же спохватываюсь и отстраняюсь от него. Я проспала весь фильм у него на груди?

Черт.

Мерзавец противно так ухмыляется этой своей улыбочкой.

— Чаю? — Спрашивает Маша.

— Да, я бы выпила, — встаю с дивана.

— Я в душ и спать, — объявляет всем Глеб и идет к лестнице.

На кухне мы с Машей и Сашей сидим втроем. Мышь о чем-то щебечет, а я молча смотрю в свою кружку, потому что Саша напротив меня снова не сводит с меня глаз. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не спросить у него, что он так пристально пытается во мне рассмотреть. В итоге я им объявляю, что тоже хочу спать и поднимаюсь наверх.

Когда я захожу в комнату, Мерзавец уже лежит в кровати, укрытый одеялом по пояс. Моему взору открываются его бицепсы. А он явно ходит в зал не один раз в неделю. Но я быстро заставляю себя поднять глаза на его лицо.

— Тебе не кажется, что тебе следует уступить кровать девушке?

— В твоем распоряжении ее вторая половина, Пироженка.

Я фыркаю и закрываюсь в ванной. После душа надеваю пижаму с Винни-Пухами и Пяточками и возвращаюсь в комнату. Шелковую ночнушку я брала для Саши, а не для него.

Мерзавец при виде меня начинает смеяться в голос.

— Серьезно? Катя, ты спишь в детской пижаме? В розовой и с этими мультяшными героями?

— Не твоего ума дела, в чем я сплю. — Я подхожу вплотную к смеющемуся Глебу. — Проваливай с кровати.

— И не подумаю, — смотрит с вызовом, продолжая противно хихикать.

И весь его вид говорит о том, что он действительно не сдвинется с места.

— Если бы ты был джентльменом, то уступил бы кровать девушке, — я резко хватаю вторую подушку и бросаю ее на пол со свободной стороны кровати, на которой должна спать я.

— В этой комнате джентльменов нет. Если тебе нужен джентльмен, то прямо по коридору и налево. Или где там их комната находится.

— Да, знаешь, в отличие от тебя Саша бы, не раздумывая, уступил мне кровать.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь.

Я выключаю свет, беру покрывало, которым была застелена кровать, и ложусь на пол. Меня трясет от злости. Этот Мерзавец мало того, что организовал мне личную встречу с Сашей, так еще и отказался уступать мне кровать. И я теперь все два дня должна буду спать на жестком паркете? Тут даже ковра нет.

— Надеюсь, ты не храпишь, Пироженка?

— Ну во время фильма же не храпела.

— Ну так то во время фильма, а сейчас ночь.

Я ничего ему не отвечаю и переворачиваюсь на бок. Злость и возмущение нарастают во мне все больше и больше. Пол жесткий, мне неудобно. Переворачиваюсь на другой бок. Кажется, я чувствую, как мне в спину дует сквозняк.