«Помещичья правда». Дворянство Левобережной Украины и крестьянский вопрос в конце XVIII—первой половине XIХ века - стр. 92
Но, включившись в обсуждение общероссийских проблем, Василий Назарович – наверное, чтобы быть понятым, – наряду с терминами «народ», «поселяне», «люди», «земледельцы», начал упоминать и «крестьян» (например, при обсуждении указа от 23 мая 1816 года об эстляндских крестьянах, где, впрочем, использовал это слово только раз553).
Схожее отношение мы видим и у В. В. Капниста. Довольно пространно он рассуждал на эту тему в письме к А. Н. Голицыну от 4 марта 1817 года554, где выражал «чистосердечно относящуюся к общественной пользе мысль» и искал поддержки министра народного просвещения. «Звание крестьянина, присвоенное общеполезнейшей части народа», было в глазах Капниста еще более унизительным, чем «раб», и заслуживало лишь того, чтобы его ликвидировать, так как именно с ним связана «память постыдного рабства нашего под игом неверных». Не соглашаясь с теми, кто считал, что дело не в словах, а в позорной сути явления, и подкрепляя свои убеждения упоминанием о последствиях ликвидации Екатериной II наименования «раб», Капнист прибегал к таким лингвистическим аргументам:
Да исчезнет и название крестьянства (здесь и далее выделено автором цитаты. —Т. Л.), постыдное в нынешнем значении его для каждого правоверного и просвещенного россиянина. Оно ввелось во время порабощения отечества нашего татарами. Варвары сии признавали нас рабами своими и название христианин сделалось у них однозначительно с рабом. Так древле имя покоренных гуннами, аварами и другими народами славян, испорченное греческим произношением, составило у готфов и у франков название склава и эсклава, означающее раба. Память владычества татар погибла с шумом, а древнейший памятник господствования их над нами еще и поныне существует!
Вместо этого он предлагал: «Название[м] подданный можно весьма прилично и истинно заменить название крестьянина». (Тут автор письма сделал примечание: «Сколь слово душа в сем случае неприлично, объяснять перед вами было бы еще неприличнее».) Относительно Малороссии отмечалось, что здесь первое понятие
до сих пор общеупотребительно; и хотя с 1782 года, с присвоением крепостного права, введено в ревизских сказках ненавистное название крестьянин, но весьма редко произносится; и только малое число неблагомыслящих владельцев обращают во зло означающую оное личную зависимость подданных555.
Если же учесть терминологические замечания современных российских историков об отсутствии в то время конфликта между понятиями «подданный» и «гражданин»556, такие предложения Капниста можно воспринимать как стремление включить крестьянство в иерархию «гражданского общества», как это последнее понималось в эпоху Просвещения.