Помеченный смертью - стр. 4

По противоположной стороне пронесся длиннющий трейлер. Это была первая машина – кроме фургона, конечно, – которую они встретили в это утро.

– Три тысячи миль, – задумчиво произнес Колин, – это почти одна восьмая земного шара.

Алекс тоже на минуту задумался:

– Да, правильно.

– Если ехать дальше, не останавливаясь в Калифорнии, то за сорок дней мы бы объехали вокруг света, – сказал Колин, держа руки так, как если бы в них был глобус.

– Ну, я думаю, нам бы потребовалось больше сорока дней, – сказал Алекс, – вряд ли по океану я смог бы ехать так же быстро.

Колин улыбнулся:

– Я имел в виду, мы бы сделали это, если ехать по мосту.

Алекс посмотрел на спидометр. Каких-то пятьдесят миль в час. На двадцать меньше, чем он рассчитывал. Колин был хорошим попутчиком, даже слишком хорошим. Так они и за месяц не доедут.

– Сорок дней, – продолжал Колин, – в два раза меньше, чем у Жюля Верна.

Хотя Алекс и знал, что Колин перескочил через один класс в школе и года на два опережал своих ровесников в чтении, он не переставал тем не менее удивляться его знаниям.

– Ты уже читал «Вокруг света за восемьдесят дней»?

– Давно, – сказал Колин и протянул руки к кондиционеру, так же, как это сделал Алекс.

И этот незначительный жест произвел на Дойла впечатление. Он в свое время тоже был худощавым, нервным ребенком, чьи ладони постоянно потели. Он, как и Колин, стеснялся незнакомых людей, сторонился своих сверстников, не особенно преуспел в спорте. В колледже он начал усердно заниматься тяжелой атлетикой, надеясь стать вторым Чарльзом Этласом. К тому времени, когда грудь его стала более или менее рельефной, появились бицепсы, ему наскучило поднятие тяжестей. И вскоре он это бросил. При росте сто семьдесят семь сантиметров и весе семьдесят три килограмма до Чарльза Этласа ему было еще далековато. Но, по крайней мере, он был уже не тем тщедушным мальчиком, каким поступил в колледж. Хотя он все так же неловко чувствовал себя с новыми знакомыми и ладони его часто становились влажными. Он еще не забыл, что такое чувствовать себя озабоченным и неуверенным в своих силах. И теперь, глядя, как Колин протянул свои худые руки к кондиционеру, он понял, почему так спокойно чувствовал себя в его компании. Почему мальчик понравился ему с того самого первого дня полтора года назад. Их разделяло девятнадцать лет. Больше ничего.

– Он все еще едет за нами? – спросил Колин, прерывая ход мыслей Алекса.

– Кто?

– Фургон.

Алекс посмотрел в зеркало:

– Да. Агенты ФБР легко не сдаются.

– Можно я посмотрю?

– Только не расстегивай ремень.

– Ничего хорошего из этой поездки не выйдет, – мрачно заметил Колин.

– Конечно, если не успели мы отъехать, а ты уже не слушаешься, – согласился Алекс.

На противоположной полосе оживилось движение. Мимо них просвистел еще один грузовик. Но через минуту на шоссе, кроме них и преследовавшего их фургона, опять не было ни одной машины.

Они ехали на запад, так что всходившее солнце не било в глаза. На небе не было ни облачка. Холмы вдоль шоссе были уже совсем зеленые, поросшие молодой травкой.

Через некоторое время они свернули на дорогу к Харрисбургу, и тогда Колин опять спросил:

– Как поживает наш «хвост»?

– Все еще за нами. Несчастный фэбээровец идет по ложному следу.

– Наверное, его выгонят с работы. Это откроет дорогу мне, – сказал Колин.