Размер шрифта
-
+

Полюс Доброты - стр. 72

Кирилл снова посмотрел на кладбищенские кресты, почти незаметные в высокой траве – устав от тяжелых мыслей, он присел на поляне неподалеку от кладбища и сидел тут, кажется, давно. Странно, что до сих пор бойцы не хватились… Хотя, может, специально не трогают – чувствуют, что не стоит.

Кирилл встал. Зачем-то снова пошел вдоль ряда могил, раздвигая высокую траву и читая выжженные на деревянных табличках надписи.

Владимир, сорок восемь лет.

Анна, сорок девять.

Михаил, сорок шесть.

Все эти люди умерли в разные дни, и то была не вспышка эпидемии – они уходили естественным путем, от старости. Здесь, на юге, верхняя граница продолжительности жизни по-прежнему находилась на отметке пятьдесят, перешагнуть ее удавалось немногим.

Кирилл, тридцать восемь… Ну, здравствуй, тезка. И почти ровесник, всего на три года старше. Вот бы знать, сколько ему самому осталось! Чтобы поточнее всё спланировать.

Как показали последние годы, в Цепи у людей, использовавших нижегородский порошок, не только восстановилась репродуктивная способность - продолжительность жизни тоже увеличилась. Герману, к примеру, пятьдесят один, а он по-прежнему бодр, скор на расправу, в маразм впадать не собирается, и здоровью молодые позавидуют. Джек рассказывал, что на соревнованиях по рукопашному бою – они во Владимире с подачи Германа начали проводиться еще лет десять назад, с каждым годом набирая все большую популярность - Герман не уступил ни одному сопернику, включая самого Джека. Он по-прежнему, несмотря на возраст, лучший боец в Цепи. Верхняя планка отмеренного людям срока сдвинулась, это точно - понять бы, на сколько… Эх, тезка-тезка. Хотя, ты-то вряд ли умер от старости, все-таки тридцать восемь от пятидесяти далеко… И тут Кирилла пронзило внезапной догадкой.

Люди уходили, потому что их оставалось слишком мало для того, чтобы обслуживать поселок, понял он. Старики умирали, а молодежи взяться было неоткуда. Самым молодым из тех, кто когда-то здесь жил, сейчас не меньше, чем тридцать три. А скорее всего, больше - вряд ли в день, когда все случилось, население поселка состояло из одних только грудных младенцев. Кирилл представил, каково тут было жить, и содрогнулся. Поселок небольшой, и если начинался он, допустим, человек с тридцати-сорока, то за двадцать лет наверняка опустел втрое. Десятку людей возделывать поля, ухаживать за скотиной, чинить изношенные генераторы и прочее оборудование – да врагу такой жизни не пожелаешь! Похоронив очередного старика, жители поселка, вероятно, решили, что надрываться дальше не в состоянии, и ушли. Туда, где были готовы их принять - возможно, в такое же полумертвое селение, объединив усилия, выжить проще… Да. Скорее всего, так и было. И вот, представил Кирилл, посреди этой безнадеги у людей появилась надежда.

В Цепи за восемнадцать лет, прошедшие с тех пор, как поселки облетела невероятная новость – Стелла беременна, люди к появлению детей привыкли. Их рождение стало обыденностью, привычной составляющей жизни. А здесь долгое время все шло так, как могло идти в Цепи, если бы не синтезированный в Нижнем порошок. Причем, вот странно – Дом у источника от ближайшего поселка южан отделяет всего-то сотня километров, а как разительно все отличается! Здесь как будто альтернативная реальность, Кирилл встречал эти слова в читанных в детстве книгах. Мир развивается так, как развивался бы в Цепи, если бы не «миссия»… Нда, веселого мало. Наблюдать за тем, как постепенно, один за другим, уходят в мир иной старики, видеть, как с каждым годом сокращается число родных тебе людей - представлять-то больно, не то, что в этом участвовать. Хотя… Стоп. Южанам ведь предлагали выход!

Страница 72