Полюби меня снова - стр. 12

— Я опоздаю, — усмехнулась в попытке оторваться от его губ.

— Ещё немного, Марьяш.

Он расцеловал каждый миллиметр на моих губах, щеках и завершил виском.

— Вот теперь всё, — довольно улыбнулся Филатов. — Кофе, бутерброды, меня?

— Заманчиво, но я опаздываю, — поджала губы, чтобы сдержать улыбку.

— Ты зануда, Ермакова, — усмехнулся Артём, когда я отошла, чтобы выпить хотя бы кофе. — Но я привык.

Мы посмеялись, я в ускоренном темпе выпила кофе, и мы покинули квартиру в одно время. Час пик был ожидаем, поэтому мы потратили только час на то, чтобы доехать до «Николь-строй». Мне пожелали удачи в первый день, а я… не столкнуть собственную мать под поезд.

Войдя в просторный холл, отделанный кремовым камнем от пола до потолка, покрутила головой и чуть было не запаниковала, когда увидела знакомые лица у стойки. Мы вместе устраивались на работу, в один день. Сообщив своё имя и фамилию девушке за стойкой, получила временный пропуск, бейдж со шнурком, и нам троим указали, куда нам двигаться дальше.

— Волнуешься? — расплылся в улыбке медноволосый парень в белой рубашке и с крупными веснушками.

Если мои веснушки беспокоили меня в основном в летний период, то здесь круглый год. Надеюсь, его зовут не Антон.

— Немного, — выпалила, когда мы вошли в лифт.

Третий, блондин, и вовсе молчал, только сухо поприветствовал меня. Мы в первую очередь конкуренты, а во вторую — коллеги. Ведь возьмут только двоих. А я единственная женщина среди нашей троицы. Вот поэтому у меня сводило пальцы от волнения, что я пролечу как фанера над Парижем. У меня хоть и был опыт в подобных строительных компаниях, но «Николь-строй» — это, мать его, уровень. Я уверена, что здесь каждый держится за своё место клещами. Проекты, о которых можно только мечтать мелким конторам. Партнёрская сеть, которая расстилается на весь мир. «Николь-строй» сотрудничает со всеми. Если говорить простым языком, «Николь-строй» это босс всех строительных боссов. Я не метила на место главного инженера компании, но я бы наверное даже кофе носила кому-нибудь, лишь бы притулить свой зад в такое место.

Двери лифта отворились, и нас встретила лучезарно улыбающаяся женщина. Её короткие волосы до плеч с пепельным переливом и серые глаза немного смутили. С виду такая прям ледышка, а по улыбке и не скажешь.

— Добро пожаловать в «Николь-строй», — её тоненький голосок и вовсе смыл образ холодной женщины. — Платон Альбертович скоро будет.

Я чуть не запнулась, когда поняла, что мы будем проходить собеседование у сына генерального директора компании. И я уже заранее знала, что мне конец. Но надежда теплилась внутри, что двое других тоже могут пролететь.

Никольский-старший публичная личность, постоянно во всех журналах, газетах. Но единственное, чего нельзя обнаружить практически нигде, — фотографии сына и дочери. Он как зеницу ока бережёт от СМИ своих детей. И я даже представить боюсь, насколько крепкий кулак у Альберта Степановича, если всё вычищено подчистую. Отовсюду. Вторая запретная тема Никольского — покойная жена. Поговаривали многое, но он быстро прикрыл эти сплетни.

Людмила объяснила нам принцип работы, во сколько каждое утро собрание, к кому, если что, обратиться за помощью. В общем, провела полный инструктаж, который вогнал меня в ещё большую панику, что нихрена у меня не выйдет. Блондин хоть и выглядел, как ребёнок, который только-только вылез из-под маминого крыла в странной рубашке, но взглядом скользил по нам, как будто мы дерьмо у него под ногами. Медноволосый лыбился, даже представился Владом. Почему-то чувствовала одним местом, что этот Владик с меня не слезет, если мы будем работать вместе. Как друг конечно.