Полосатый рейс (сборник) - стр. 2
Марианна собирается ему ответить, но старпом, не дав ей ничего сказать, заканчивает:
– И прошу не пререкаться.
– Я еще не пререкаюсь.
– Нет, пререкаетесь. Я по вашему лицу вижу, что пререкаетесь.
– А я говорю – не пререкаюсь.
– Так вот же пререкаетесь.
– Нет, не пререкаюсь.
– Нет, пререкаетесь.
– Товарищ буфетчица! – гремит подоспевший капитан. – Перестаньте пререкаться! Олег Петрович, прошу вас… Сейчас начнется погрузка – приглядите.
– И если вам нравится носить на голове швабру, то при исполнении служебных обязанностей будьте любезны повязывать косынку! – заканчивает свою речь старпом и удаляется размеренным шагом.
Марианна показывает вслед ему «нос», но капитан сердито шлепает ее по растопыренным пальцам.
– Взрослая девушка, а ведешь себя как девчонка… ты должна быть образцом, эталоном…
– По тебе должны равняться… – заканчивает за него Марианна.
– Да, по тебе должны равняться. И можешь меня не передразнивать.
– До чего вы мне оба надоели!.. Все знаю заранее…
– Подумай, Марианна, как ты бессистемно живешь, тебя уже из двух техникумов выставили!..
– Из трех.
– Вот видишь – из трех.
– И из одного я сама ушла.
– Ужас! Ужас! Твоя мать просила взять тебя в рейс… я думал, море сделает из тебя человека, надо же наконец чем-то заняться всерьез…
– Все мне надоело: и море ваше противное и корабль ваш противный…
– Вот видишь…
– И Олег ваш противный Петрович!
– Ты сама виновата. Олег Петрович строг, но справедлив.
– Он ко мне придирается! Он на меня внимания совсем не обращает!
– Вот ты уже противоречишь самой себе… Маришенька! Умоляю тебя как дядя и капитан: перестань с ним ссориться!.. Одного я хочу: чтобы кончилась эта глупая война между тобой и старшим помощником и чтобы в коллективе наступили мир и тишина… Мир и тишина.
Последние слова капитана покрывает ужасающий рев. Вздрогнув, Василий Васильевич и Марианна поднимают головы.
Сверху, на стреле корабельного крана, спускается клетка с тигром. Зверь ревет во всю мочь, а ему вторит множество таких же свирепых глоток.
На причале выстроилось еще одиннадцать клеток.
– Что это? Кто разрешил? – растерянно говорит капитан.
– Вы, товарищ капитан. Как условились – двенадцать палубных мест, – отвечает возникший откуда-то сбоку торговый агент. – Десять тигров и два, так сказать, льва.
– Только диких зверей мне и не хватало!
Василий Васильевич в отчаянии хватается за голову.
Отойдя на почтительное расстояние, Маришка с испугом и интересом рассматривает тигра.
– Какой страшный!.. Елисей Степанович, а он не вылезет? – шепотом спрашивает она боцмана.
– Да ну тебя! Если б вылез – от нас бы тут косточек не осталось. «Вылезет»… скажет тоже…
Очередная клетка плывет по воздуху. Ревет, мечется в ней огромный тигр.
– Майна стрелу! – надрывается Елисей Степанович. Исполнительного боцмана не смущает экзотичность груза. – Куда смотрите? Тигра не видели?.. Вира помалу!
…Торговый агент достает из портфеля документы, разбирает их.
– А если дознаются, что зверей сопровождает не укротитель, а работник пищеблока? – тихо спрашивает его Шулейкин.
– Не понимаю… вы же сами просились вместо заболевшего Зверобоева.
– Просился. Не могу больше. В здешнем климате таю как свеча.
– А я не могу больше держать здесь купленных зверей. Они всю валюту съели. Шутка – лошадь в день на инвалюту! Торгпред разрешил вас отправить, и поезжайте… Не понимаю, что вас смущает?