Размер шрифта
-
+

Полный спектр - стр. 31

– Что вы здесь делаете? – Вместо приветствия мои слова звучат почти обвинительно, и я не имею в виду монастырь. Меня интересует, какого черта он стоит в самом сердце моего существования, заполняя собой проход между стеллажами, словно ему здесь самое место.

– Не очень-то вежливо так встречать гостей. – Роддс улыбается, когда я складываю руки на груди, пытаясь создать между нами невербальный барьер. – Занятное местечко. – Он осматривается с невозмутимым видом, и только короткий взгляд на его руки подсказывает мне, что дело дрянь.

– Это не ваше! – Ярость вспыхивает в груди, шагаю вперед, пытаясь выхватить запечатанный конверт. – Отдайте!

Роддс вытягивает руку вперед, останавливая меня легким движением, взглядом приковывая к месту.

– Знаешь, ему было почти столько же, сколько и тебе сейчас, когда он попал в «Стикс». – Я не уточняю, о ком идет речь, потому что и так знаю. Направление едва начавшегося разговора уже пугает меня до дрожи, но я подавляю любые ее признаки, свирепо глядя вперед. – Потерянный, сломленный, озлобленный на весь мир. Идеальный материал для суперсолдата.

– Он был ребенком, – обрываю парад тщеславия одним разрушительным фактом.

– Как и многие другие, но я всего лишь предложил выбор, – цинично отвечает Роддс, продолжая прикидываться доброй волшебницей, исполняющей чужие мечты. – Людьми всегда что-то движет, Ремеди, будь то власть, деньги, любовь или ненависть. Уэйда мотивировала боль потери и желание отомстить, он был практически несгибаем, и я надеялся, что с годами он станет мне достойной заменой.

– Зачем вы все это мне говорите? – спрашиваю, не сводя глаз с конверта.

– В отчетах с той первой ночи есть рапорты всех участников событий, они настолько подробные, что включают в себя даже эмоциональную оценку действий команды, в которую я тоже входил. Если кто-то один отвлекается или медлит, это ставит под удар всех.

Он искоса смотрит на меня, высоко вздернув подбородок, пока прогуливается между стеллажами. Я хочу толкнуть его, вырвать конверт из его гадких рук и прочесть письмо Уэйда, чтобы успокоиться и погасить в себе зарождающийся гнев. Мне стоило бы прокричать, как ненавижу Роддса и то, что он затолкал меня в проклятый монастырь, даже не спросив. Я хочу разрыдаться, потому что жизнь так ужасно несправедлива, а глупые истории в реальности никогда не заканчиваются счастливо.

– При чем тут я? – зло цежу, стараясь изо всех сил вернуть самообладание.

– Не пойми меня неправильно, Ремеди, я забочусь о тебе так, как умею…

– Если под заботой вы подразумеваете все это, – выплевываю, обводя взглядом часть ненавистного монастыря, – можете перестать платить, мне плевать. Я не просила об этом.

– Возможно, но жизнь в приемных семьях вовсе не так хороша, как ты думаешь, поверь, я знаю, о чем говорю.

Всего на миг мне кажется, что боль искажает его черты, но он слишком быстро берет выражение лица под контроль, отшвыривая конверт на ближайший стол, словно тот обжигает его ладонь.

– Тебе может показаться, что я слишком жесток, но когда на кону стоит жизнь моего личного состава, а вместе с тем и десятков, сотен потенциальных жертв, приходится идти на крайние меры. Ты – отвлекающий фактор, Ремеди, помеха, та, кто лишает одного из моих лучших людей концентрации.

Его голос звучит оглушительным громом, в раскатах которого слова – приговор, который он вынес еще до того, как явился сюда. Когда он тянется к спине, я инстинктивно отступаю назад, врезаясь в стеллаж, от чего несколько книг падают на пол, поднимая пылинки в воздух.

Страница 31