Полночные тени - стр. 37

Миа уловила суть, кивнула.

– И этот кристалл – универсальный катализатор? – спросила.

– Да, верно. Смотри.

Лиогвен взял с прикроватного столика небольшой – в два пальца в высоту – холщовый мешочек.

Его пальцы ловко распустили тесьму. Затем в ладони оказалась фиолетовая земля – по крайней мере более подходящего слова Миа не смогла подобрать. Это точно не соль, не взвесь, не толченый цветной мел…

– Земля, пропитанная миотической кислотой, – озвучил ответ на ее немой вопрос Лиогвен. – Довольно тяжело получить, потому что нужно соблюсти много условий: пасмурная погода, место возле кладбища, колдовской эфир и прочее. Не стану вдаваться в подробности, воробушек. На такую работу способен не каждый алхимик. Я могу.

– Я всё еще не понимаю, зачем ты мне это говоришь.

– Подожди. Скоро поймешь.

Он принялся втирать землю в кристалл.

Прошло не меньше двадцати ударов сердца, долгих, тяжелых и утомительных, прежде чем одна из прозрачных граней начала испускать ровное фиолетовое свечение. Тепло, исходящее от него, коснулось пальцев, приятно согрело их.

Миа непонимающе посмотрела на Лиогвена.

– Похоже на колдовство, – сказала.

– Однако им не является.

– Я никогда не видела подобного.

– Ваши магистры многое скрывают.

Внутри кристалла, в самой его сердцевине, зажглись несколько искр, закружились в только им понятном медленном круговороте. Фиолетовое свечение отогнало тени по углам комнатенки, заставило их сжаться там.

Миа против воли вспомнила несколько мантр, проверила, не колдовство ли творится перед ней. Однако ничего не почувствовала – её любимый не врал.

Лиогвен ударил указательным пальцем по верхушке кристалла.

И тонкие трещины удивительно легко побежали по граням. Несколько мельчайших осколков на глазах отвалились.

Но не упали.

Словно плюя на законы мироздания, медленно качаясь, они повисли в воздухе.

– Благодаря лишь одному реагенту катализатор приобрел уникальные свойства, – сказал Лиогвен. – Мой отец рассказывал, будто о таком действии никто из алхимиков не знает, но, думаю, врет. Наверняка он сам продал царю секрет за немалые деньги. Поэтому ему много прощалось.

– Как красиво… И страшно…

– Тебе, как Золотому посоху, наверное, особенно неприятно. Потому что только колдовство способно заставлять вещи не падать на землю.

– Твоего отца все-таки убили?

Легкий смех прокатился по комнате, – в тот момент Миа ощутила злость на любимого.

– Нет, – сказал Лиогвен.

Он взял летающий осколок и бросил его в деревянную кружку, словно ничего необычного не происходило. Плеснул воды из графина в нее. Затем поднес кружку к Миа.

Растворяясь, осколок плавал в жидкости, оставляя за собой фиолетовый шлейф. Свечение постепенно гасло – до тех пор, пока не потухло окончательно.

Осталась только вода. Прозрачная. Обычная.

– Твердая форма перешла в жидкую, – сказал Лиогвен. – После реакции нет никаких изменений, кроме легкого запаха. Который тоже выветрится через некоторое время.

– И?

– Если ты выпьешь из кружки, умрешь к вечеру. Получился смертоносный яд. От него нет антидота.

– Но… Но…

Миа пыталась сложить воедино все то, о чем говорил её любимый.

– Я… Я не до конца понимаю, – начала она. – Ты сначала говорил про отца. Про то, что у вас состоялся неприятный разговор. Затем он умер… И… И… Ты заговорил об идеальном катализаторе… Сделал яд. Без запаха и внешних признаков. И…