Политическая концепция М. Каддафи в спектре «левых взглядов» - стр. 33
В 70-е и 80-е гг. XIX в. в трудах ряда теоретиков (П.А. Кропоткина, П.Л. Лаврова, Н.К. Михайловского,) произошла первая серьезная попытка систематизации русских «левых взглядов» в цельную идейную систему, синтеза философско-исторического и социально-экономического подходов предшествующих мыслителей, а одним из дополнительных объектов исследования стала этика. В центре внимания оказался так называемый «субъективный метод»: примат этических критериев в социологии. По существу, эти философы осуществляли «перевод» своих этических рефлексий на язык политики. Наряду с антиэтатизмом, федерализмом и антиклерикализмом[64] важной особенностью доктрин русских социалистов стал персонализм – установка на свободу индивида. Признавая идею прогресса, они четко разграничивали понятия прогресса и эволюции, отождествляя с первым движение в сторону социального равенства и достижения максимума свобод для каждой отдельной личности[65]. Неприятие социал-дарвинизма, для которого критерием прогресса являлось приспособление к среде, закономерно приводило к критическому взгляду на либеральные установки, а тотальное подчинение личности неизменным экономическим законам, характерное для марксистских установок, вызвало негативное отношение русских «левых» 70-х гг. XIX в. к «научному социализму».
На этом этапе русское революционное народничество окончательно оформилось в самостоятельную концепцию, отличную от моделей европейских «левых». Несмотря на то, что воззрения каждого из теоретиков народничества являли собой оригинальные учения, представляется вполне правомерным воспринимать их доктрины как единую политико-философскую традицию. Если попытаться кратко проанализировать теоретическую эволюцию русского народничества, то, отметив факт заимствования философского фундамента с Запада, следует выделить ряд особенностей, существенно отличавших русскую «левую мысль» от европейской.
В России, как и в Европе реальным носителем революционной теории стал круг «левых» интеллектуалов (оказавшихся, однако, в силу внутриполитической обстановки обреченными на академическую и социальную маргинализацию), но главной отличительной чертой русских социалистов стала ориентация на крестьянство, выступившее в роли «стихийного» носителя социализма и ставшее русским «аналогом» пролетариата. Причем для народников также зачастую было характерно мессианское возвеличивание этого социального класса как «аутентичного» субъекта революционного процесса. Модернизация рассматривалась «левыми», прежде всего, с точки зрения соответствия политическим и экономическим условиям России, потому теоретики социализма оказались перед необходимостью синтеза «левых ценностей» с особенностями национальной политической культуры. Община рассматривалась в качестве основной организационной и производственной единицы жизни общества, препятствовавшей развитию капиталистических отношений.
В период реформы 1861 г. у русских либералов и социалистов еще оставались предпосылки для идейной консолидации, но после ее осуществления, дифференциация между ними была неизбежна. Основной причиной этого стала не столько нараставшая революционность «левых», сколько принципиальная разница во взглядах на вопросы власти и собственности. Либералы выступали за дальнейшую модернизацию экономики и политической системы России: введение конституции и парламента, свободу торговли и конкуренции, активное промышленное развитие; поэтому отмена крепостного права была необходима им в качестве одного из первых шагов на пути к этим преобразованиям. Консерваторы же стремились модернизировать экономику России, принципиально не меняя политической системы страны. Приоритет в решении именно государственных задач в ходе реформы был очевиден: государство получило от реформы безусловную и неоспоримую выгоду. Оно стало более сильным, обрело колоссальный резерв дешевой рабочей силы из обнищавших крестьян, возможность быстрого промышленного развития, а впоследствии – мощную армию и стабильные финансы; избавление от «средневековых пережитков» также повысило авторитет и международный престиж Российского государства.