Пока не развели мосты - стр. 21
Голос у Вадима просто исчез. На следующий день подписали приказ о распределении. Будущие лейтенанты Ветров и Бодровский были распределены на Ордена Ушакова Краснознаменный Северный флот.
21. Глава 20
20.
Бодровский все выпускные экзамены за себя вообще не волновался. Тут уж перед смертью не надышишься. Что знал - всё выдал государственной экзаменационной комиссии. А знал прилично. На "отлично" вполне тянуло по всем дисциплинам.
Переживал за Ветра. Его красный диплом мог полететь к чертям собачьим из-за нервного срыва. Дальше Северного флота, кажется, отправлять некуда. Но спускать в унитаз одиннадцать лет жизни и отличной учёбы было бы обидно.
Про свою ситуацию Ветров молчал. В прямом смысле. Но даже если бы мог сказать, не сказал бы. Бодровский на аккуратные вопросы сочувствовавших преподавателей отвечал, что "вопрос личный". Бегал в библиотеку к маме, она делала тёплый чай с мёдом. Приносил в термосе, заставлял Вадима пить. Самого Юрку Ветров ещё мог бы послать вместе с его заботой, но тёте Вале отказать не мог.
Так и сдал все экзамены. Еле-еле выдавливая из себя звуки.
Получив свой законный красный диплом, прошагав со своим курсом по плацу торжественным маршем, прокричав: "Вот и всё!" и подбросив в небо монетки, Юрка подошёл к родителям. Обнял обоих. Отдал красную корочку в руки отцу.
- Пап, он и твой тоже. И мамин.
- Нет, сын, у меня свой есть. А это твой. Ты трудился. Поздравляю! Северный флот, значит?
Бодровский-младший кивнул. И понял, что это был даже не вопрос. Утверждение. Отец если и не одобрил, то утвердил выбор сына.
Юрка мог поклясться, что в глазах у отца были слёзы. Но чтоб Алексей Бодровский эмоции на людях показал - это почти невозможная ситуация. И сказанные им слова Юра повторил про себя не один раз. Отец им гордится. Это важно. Он заработал.
Юркина мама слёз не скрывала. Обняла их обоих сразу. Юрку и Вадима. Бодровский поглядывал на друга. Конечно, Ветров не так рассчитывал праздновать выпускной. Ни брат, ни бабушка к нему приехать не смогли.
Вечером они выпили. Вернее надрались. Ветров был пьяный в хламину. Сколько ему Бодровский не подсовывал закуску. Когда дело дошло до соблюдения традиций, "на дело" пошли вместе. Ветров наряжал в тельняшку памятник Крузенштерну и натирал ему до блеска нос. Бодровский держал лестницу. По всем переулкам вокруг стояли на шухере новоиспеченные лейтенанты. Стражи порядка старательно делали вид, что охраняют покой граждан. И охраняли его ровно по параллельным улицам.
Весь отпуск на Чёрном море они куролесили не по-детски. Ветрову "сорвало башню". От его рассудительности мало что осталось. Они лезли в драки, пили литрами местное бодяжное вино, купались пьяными в сильный шторм.И не запоминали имена девушек, с которымии спали.
- Бодря, ты прям моя нянька, - подкалывал Ветер друга, когда тот пытался урезонить Вадима, - Не бзди, прорвёмся!
Бодровский от друга не отставал. Тут уж, как говорится, не умеешь остановить - возглавь.
Ветров в эти дни много рассказывал про Североморск. То, что помнил, конечно. Юрка слушал особенно внимательно. Теперь это уже не была красивая легенда про далёкий северный край, как давно в Нахимовском, когда Ветровы только поступили. Теперь это был рассказ про место их будущей службы и жизни. Совсем уже не сказочный.