Пока не развели мосты - стр. 23
Жаловаться было грех. Попасть на один корабль - это уже была огромная удача. Получить два места в "холостой" общаге в одной комнате - просто шоколадно. И одну каюту на двоих на корабле. Ощущение от громадины авианесущего крейсера были двоякие. Гордость за такое место службы. И ощущение себя маленьким винтиком огромной машины.
* на флоте все буквы аббривиатур и сокращения произносятся не именами, а буквами славянского алфавита.
23. Глава 22
22.
Служба покатилась по кругу, как летнее северное солнце белым не очень греющим диском катится вдоль горизонта. Год пролетел, будто неделя. Новые звезды уже обмыли. Потом следующий. И ещё один год день за днём в службе по самые уши.
Вспоминали и не раз науку своего училищного ротного. Воистину сказано: "Куда матроса ни целуй - везде жопа!". Вроде и взрослые мужики, а как дети малые. Даже носки стирать учили. И от патруля отмазывали. Шагистики тоже хватало. Куда ж без неё.
Когда служишь на крейсере, который является "лицом" флота, приходится участвовать в мероприятиях разного уровня. Учения, выставки, военные форумы. "Адмирал Кузнецов" представлял страну везде, где нужно было показать особую мощь российского флота.
В Турции они были уже не впервые. Стамбул не мог не впечатлить. Наконец увидели вживую Аль-Софию, про которую много слышали, ещё когда в Морском соборе Кронштадта был Военно-морской музей. Архитектура этих храмов была похожа. Разумеется, собор в Кронштадте строился по образцу Византийского храма.
Парадную форму с четырьмя звездами на каждом погоне капитан-лейтенанты Бодровский и Ветров нагладили и развесили для намеченного на следующее утро торжественного прохождения. Юрка в этот момент вспомнил последний курс Нахимовского и ту самую преподавательницу английского языка, до которой он тогда не дорос погонами. А всеми остальными местами очень даже нормально было. Вот и погоны теперь не хуже. Только всё ясно про "не тот сорт". Никаких серьёзных отношений за годы после училища так и не нарисовалось. Что не удивительно, учитывая их безвылазную службу.
Они с Вадимом пошли проверять готовность своих матросов. Тут никаких "доверяй", только "проверяй". Желательно не единожды и очень тщательно.
- Ветер, паленым пахнет, - потянул носом Юрка.
- Может, с берега? - Вадим кивнул в сторону зданий турецкой военно-морской базы Акзас. Оттуда периодически доносились ароматы еды даже до стоящего на рейде крейсера.
- Не, не жратвой, - острое беспокойство гнездилось где-то чуть выше желудка и заставляло Бодровского принюхиваться, - Пластик. Хрень какая-то. У нас не с чего, вроде. Никто ж ничего не паял? Или лазили электрики?
- Я не видел, - Ветров знал, что Бодровский по мелочи нервничать не станет. И всегда верил фантастической Юркиной интуиции.
- Костин, ничего сегодня не паяли в щитовой? - остановил Юрка мичмана.
- Нет, товарищ капитан-лейтенант, не было. Только сварка в носовых по левому борту. Там отвалилось что-то. А завтра уже не до ремонта будет.
- Юр, пойдём до кубриков сначала.
- Не, Ветер, по левому же... На носу.
Вадим понял, о чем друг. Вооружение, за которое они отвечали было по тому самому левому борту. Там же дежурная смена.
Третья проходная палуба во всю трехсотметровую длину корабля казалось не закончится никогда. Бодровский бежал, отсчитывая "сходы".* По левому борту - чётные номера.