Пока мы не сбились с пути - стр. 41

Ханна задержалась еще на несколько минут – видимо, из вежливости, но затем распрощалась. Я остался смотреть на доску, и меня накрыло ощущением беспомощности. ИИ очень точно меня просчитал: подсказки оказалось достаточно, чтобы разжечь во мне любопытство, но недостаточно, чтобы я смог сделать открытие. На самом деле число возможных решений не было бесконечным, но определенно включало в себя длинную цепочку нулей. И проверить все варианты я не мог.

Или… мог? Хороший физик-теоретик попытался бы получить ответ математическим путем, и пути к этой цели, похоже, не существовало. Но у «прыгунов», как нам постоянно напоминал Хью, есть огроменный компьютер. Интересно, сколько симуляций он может запустить одновременно? Это будет «грязная наука» – создание специализированных моделей без какого-либо теоретического обоснования; просто сделай так, чтобы это работало, а на вопрос «почему» ответишь позже.

Ухмыльнувшись, я открыл «Виртуальную студию». Программированием я уже давно не занимался, но репликанты, в общем, не ржавеют.

Я встал на краю пропасти и посмотрел вниз. Пять километров, вертикальный обрыв. Господи.

Сколько веков прошло, но какие-то аспекты нашей бывшей личности у нас все еще остались. Я управлял «мэнни», поэтому никакая опасность мне не угрожала, но мне все равно приходилось бороться с сильным, почти непреодолимым желанием дать заднюю и оказаться в каком-нибудь другом месте. Я, конечно, мог включить механизм подавления эндокринной системы, которую по-прежнему встраивали в каждую новую матрицу репликанта – по крайней мере, в матрицу нового Боба. Но я не чувствовал необходимости применять данный конкретный костыль с тех самых пор… да, в общем, я никогда им не пользовался. Со времен Боба, еще до того, как меня клонировали. Я не знал, есть ли похожие схемы в матрицах, которые собирали в различных аркологиях для других репликантов. Разумеется, термин «аркология» применяли неправильно, но почему-то новое значение прижилось.

Я стоял на краю огромного крутого склона на планете ЗКБ-142-C. Мысль о моем высокомерии вызвала у меня улыбку: «Звездный каталог Бобов» заменил каталог Hipparcos, каталог Мессье и все другие конкурирующие каталоги, которыми пользовались астрономы XXI века. Менее солнцецентричный и с гораздо более разумной системой категоризации планет, он размечал планеты по направлению от ближайшей звезды к самой дальней, а не в порядке их обнаружения. У него было и много других преимуществ.

Я заставил себя мысленно встряхнуться, чтобы вернуться к делам, а затем осмотрелся. Если судить по тектонической активности, то ЗКБ-142-C была очень молодой и все еще крайне активной планетой. Вдоль линии этого склона столкнулись две литосферные плиты, после чего продолжили выяснять отношения. Вместо того чтобы, как обычно, создать горный хребет, одна из этих пластин заехала на другую как единое целое, создав утес, который разрезал новый континент. Средняя высота утеса составляла пять километров. Позади меня горы поднимались в небо еще на несколько километров, а где-то в километре слева какой-то водопад, который затыкал за пояс все водопады в известном нам космосе.

Сама планета была почти пригодна для жизни. Ее экосистема по-прежнему оставалась примитивной, и лишь недавно в ней появились грибы, которые будут разбирать мертвые растения и животных на составные части. Сейчас грибы торопились наверстать упущенное, и у них хватало материала, с которым можно работать, поэтому местную атмосферу я бы охарактеризовал как болотные миазмы, но в десять раз мощнее. Даже жители Такамы провели бы здесь секунд десять, не больше, прежде чем с воплями убежать на родную планету.