Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - стр. 133

Затем Никон зачитал грамоту Восточных иерархов, собиравшихся в Константинополе в 1593 году и утвердивших патриаршество в России.

– Посему я должен объявить вам нововводные чины церковные, – сказал Никон, закончив чтение. – В Служебниках московской печати положено, чтобы архиерейские молитвы, которыми архиереи разрешают многие грехи людские, священник пред совершением литургии читал от своего лица за самого себя, а в греческих Служебниках и в наших старых, писанных за сто, за двести, за триста лет и более, тех молитв не обретается. Положено еще пред началом литургии говорить отпуст (после часов) на всю церковь, чего ни в греческих, ни в наших старых не положено… Есть разности и в действиях за литургиею и в ектениях. Посему прошу решения: новым ли нашим печатным Служебникам последовать или греческим и нашим старым, которые купно обои един чин и устав показуют?

– Достойно и праведно исправити противо старых – харатейных и греческих! – отвечали Никону.

– В Уставах наших написано отверзать Царские двери во время литургии только на малый выход и на великий, а у нас теперь они бывают постоянно отверсты от начала литургии до великого выхода, – сказал Никон. – Скажите: по Уставу ли действовать или по нашему чину?

– И мы утверждаем быть так же, как греческие и наши старые книги и уставы повелевают, – был ответ.

– В наших Уставах написано в воскресный день начинать литургию в начале третьего[55] часа, а у нас ныне, когда случается соборный молебен, литургия начинается в начале седмого и осьмого[56] часа. Что скажете: по уставу ли святых отцов начинать литургию или по нашему обычаю?

– Быть по уставу Святых Отцов!

– По седьмому правилу Седмого Вселенского Собора при освящении церквей должно полагать в них мощи святых мучеников, а у нас в России только в антиминсе вшивают частицы мощей, под престолом же мощей не кладут… А в старых наших Потребниках есть указ о том, чтобы под престолом класть три части святых мощей. Что об этом скажете?

– Быть по правилам Святых Отцов и по уставу!

Мысли, которые так долго излагал Никон, сомнения ни у кого не вызывали. Исправить ошибки, вкравшиеся в книги, решено было задолго до Никона, об этом хлопотали все прежние патриархи. И на церковных Соборах тоже обсуждалось уже это. И справщики работали…

Другое дело, как исправлять, какие образцы взять… Униаты ведь тоже свои книги исправили!

Жарко горели купола соборов за слюдяными окнами, в Крестовой палате прохладно было. Сидели русские иерархи, рассуждали, можно ли двоеженцам позволить на клиросе петь.

Никон, сидя в кресле, столь схожем с царским троном, внимал этим рассуждениям, оглаживая временами свою бороду. Сверкали драгоценные камни на перстнях, унизывающих патриаршую руку.

Неспокойно было сверкание рубинов и бриллиантов. Казалось, будто искорки огня с черной бороды своей патриарх снимает. Тревожили эти неспокойные искры епископа Павла.

Пытался владыка разгадку найти тревоге.

«Патриарх Никон отнюдь не навязывал Собору своих мыслей… – говорит в “Истории Русской Церкви” митрополит Макарий. – Он только напомнил своим сопастырям, отцам Собора, их священный долг хранить неизменно все преданное святыми апостолами, святыми Соборами и святыми отцами и потреблять всякие новины в Церкви, а потом указал некоторые новины в наших тогдашних книгах и церковных обычаях и спрашивал, что делать.