Подкидыш или счастье на дороге (не) валяется - стр. 3

— Но?

— Он живёт во мне третий месяц. Уже месяц я думаю, как мне быть. Саша… Саша, у денег неприличное количество. Ты же богат, как дьявол, Ерофеев. Давай я рожу этого ребёнка, а ты его заберёшь. У тебя все равно никого нет, Саша…

— Ты сошла с ума.

Я сел в машину и уехал, оставив её там одну. Зачем мне ребёнок? Я один, да. Я привык быть один. Мне было комфортно. Я вернулся в свой дом, похожий на склеп и выбросил разговор из головы, перевёл ей денег на счет, чтобы аборт сделала.

Но разговор вспоминался. День за днём. Я не хотел жениться. И да, я чертовски богат. Зачем мне эти деньги, которые я не успею потратить при жизни, даже если очень захочу? Что я с ними буду делать?

И дом этот огромный. Если в одной из комнат будет детская… это никак не скажется на моем комфорте. Найму пару нянь, чтобы они работали посменно и ребёнок всегда был под присмотром. Потом педагога. Лучшие учебные заведения, престижный вуз за границей… Всё это я могу дать ребёнку, мне не сложно, черт.

Я не хотел думать об этом и думал. Ночами, когда смотрел в потолок не в силах уснуть. На совещаниях, пропуская через себя бесконечный поток цифр.

Я поехал к ней через неделю. Она открыла, так на себя не похожая. Немного отекшая. Даже волосы поблекли. Блеска в глазах нет, губы потрескались.

— Сделала? - спросил я.

— А ты не видишь? - дерзко переспросила она. - Я так ужасно выгляжу, потому что твой ребёнок жрёт меня изнутри. Он такой же, как ты… у меня почти закончилось время, в которое аборт можно сделать.

— Не нужно, — покачал головой я. — Я его куплю.

Купил ей квартиру, получше, не в таком ужасном районе. Обеспечил медицинское сопровождение. Милана гасла, а живот её рос. Говорят, беременные полнеют, она же худела, только живот и торчал вперёд, максимально странный, притягивающий взгляд.

Я не был разочарован, когда узнал, что это девочка. Я знал - она будет сильной. Я воспитаю её такой. На родах не присутствовал, но приехал сразу едва она родилась. Мне дали её на руки. Она была маленькой. Словно пародия на человека. Сморщенные щёчки, тонкие пальчики, на которых, к удивлению, имелись ноготки. Волосики прилипли к голове. Я чувствовал… разочарование.

А потом она открыла глаза. Новорождённые не видят, я читал об этом. Но она смотрела мне прямо в душу.

— Всё это было не зря, — сказал я ей.

Милана настояла на том, что даст малышке имя сама. Так девочка стала Каролиной. По мне глупость. Она же такая маленькая для такого имени.

И я привёз малышку домой. Детская была готова, в ней ждала лучшая из нянь. А малышка принесла в мой дом жизнь и шум. И странно было просыпаться по ночам от того, что она плачет. Видеть няню, что гуляла по саду, толкая коляску. На кухне появилась куча младенческих приблуд. Даже запах дома, и тот изменился. Дом пах молоком и нежностью.

А теперь я вошёл в тихую детскую. Непонятно на что надеясь, шагнул к кроватке. Я знал, что я там увижу, мне уже позвонили и все сказали. Кроватка была пуста.

Маленькой девочки не было в кроватке, не было во всем моём огромном доме. Не было шума, движения, жизни, все это она забрала с собой. И тот, кто унёс её.

Моя дочь похищена. Я не знал ещё, успел ли я её полюбить какая она, эта любовь. Но…

— Я убью того, кто это сделал, — спокойно сказал я.